Наталья Фадеева
30 марта 2011
Леонид Журавлев продолжает собирать материал о репрессированных земляках
20 лет жизни отдал историк Леонид Журавлев нелегкому труду по составлению и изданию Книг Памяти жертвам политических репрессий Амурской области. Каждая страница из семи изданных им томов — это чья-то страшная судьба, поломанная жизнь. Накануне своего 75-летнего юбилея Леонид Матвеевич признался журналисту АП, что самое тяжелое — не поиск материалов в архиве, а то, что страшную «сталинскую» эпоху большинство людей стараются как можно быстрее забыть.
30 марта 2011
Леонид Журавлев продолжает собирать материал о репрессированных земляках
20 лет жизни отдал историк Леонид Журавлев нелегкому труду по составлению и изданию Книг Памяти жертвам политических репрессий Амурской области. Каждая страница из семи изданных им томов — это чья-то страшная судьба, поломанная жизнь. Накануне своего 75-летнего юбилея Леонид Матвеевич признался журналисту АП, что самое тяжелое — не поиск материалов в архиве, а то, что страшную «сталинскую» эпоху большинство людей стараются как можно быстрее забыть.
Города на костях
Сколько порогов пришлось обить, чтобы увековечить на страницах издания добытые крупицы истории, он и не вспомнит. Но за каждую судьбу, за каждое имя Леонид Матвеевич болеет душой.
— Вы только представьте, что за одну страшную ночь в Амурской области было расстреляно 700 человек, из них 300 — в Благовещенске, — привел шокирующие факты редактор-составитель Книги Памяти. — Между тем в областном краеведческом музее нет даже постоянно действующей экспозиции о репрессированных.
Несчастных, избитых, запуганных «врагов народа» расстреливали прямо в центре Благовещенска.
— Одни из самых страшных мест в областном центре — бывшее здание НКВД (нынешнее УФСБ) и тюрьма № 3 (СИЗО). Людей пытали и расстреливали прямо там. Мы хотели на здании табличку памятную повесить, но разрешение на это не получили, — вздыхает Леонид Матвеевич. — Но это же было! Нельзя об этих горьких и страшных страницах истории забывать. Я собираюсь сходить в музеи амурских УВД и УФСБ. Уверен, что там нет ни одной фотографии репрессированного сотрудника. Между тем у меня есть информация, по крайней мере, о 20 бывших милиционерах, которые были осуждены, некоторых из них расстреляли.
По ночам трупы на машинах вывозили на окраину города, сваливали в ямы, а землю заравнивали, чтобы даже следа не осталось, даже намека на могильный холмик.
— Есть свидетели, письма, подтверждающие, что массовые захоронения репрессированных есть в Благовещенске в районе ТЭЦ, в Лазаретной пади (район 5-го километра), там, где сейчас коттеджи строятся, на 1-й Пеленгаторной (по дороге в аэропорт), на старом молоканском кладбище (по улице Мухина) есть могилы, в каждой из которых закопано по 50 человек. И Благовещенск — не единственный населенный пункт, который стоит на костях. В Сковородинском районе захоронения более девяти тысяч расстрелянных не найдены до сих пор. Власти говорят, что денег на поисковые работы нет. Трагические страницы этой нашей истории до сих пор не открыты.
Найти врагов народа
Ни одна организация, ни один рабочий коллектив в Приамурье не прошли без потерь ту страшную «расстрельную» пору. Интеллигенция, ученые, рабочие, инвалиды, женщины, пенсионеры, подростки — расстреливали всех. За одно слово, по первой анонимке… Составлялись специальные планы: сколько человек нужно расстрелять, сколько отправить в лагеря и на спецпоселения.
— Коллектив «Амурской правды» хорошо «подчистили» тогда, репрессировали даже главного редактора, а в Амурском областном театре драмы отменяли спектакли из-за того, что «воронок» накануне вечером забрал актеров, некоторые из них больше никогда не выходили на театральные подмостки. Не щадили и ученых. Так, в 1938 году в БГПИ приехал работник областного НКВД и сказал, что в их институте уже столько-то людей взяли, но нужно найти еще 12 врагов народа. Нашли… В общей сложности более 50 преподавателей и студентов педагогического института было репрессировано, часть из них расстреляны, — показывает документы Журавлев.
Жестокий удар перенесли и амурские села. Например, в селе Буссе Свободненского района было расстреляно 50 человек, в селах Николаевка и Козьмодемьяновка Тамбовского района — по 70 жителей.
Весточки издалека
Сразу после выхода первого тома Книги Памяти к Леониду Журавлеву полетели весточки — письма тех, кто потерял своих родных и близких во время сталинской «мясорубки». Сотни конвертов из Сибири, Калининграда, Москвы, Белоруссии, Украины. И во всех просьба о помощи — найти сгинувших в БАМлаге отца, деда, мать, братьев и сестер.
«Я недавно узнала, что мой папа Виктор Тонин был репрессирован, его имя я нашла в 3-м томе Книги Памяти. О своей семье, родных он никогда не рассказывал. Папа умер в 1978 году. Из этой же книги я узнала, что у папы был брат — Павел Тонин. Очень прошу Вас помочь найти родственников», — пишет из Магнитогорска Раиса Бушева (Тонина).
«Уважаемый Леонид Матвеевич, обращается к Вам православная община прихода в честь святого великомученика и Победоносца Георгия села Соловьевск с просьбой получить сведения о концентрационном лагере НКВД «Бушуйка», находившемся на территории Тындинского района. Сколько лет просуществовал лагерь, сколько человек погибло, правда ли, что в «Бушуйке» помимо мужского отряда был женский, а также детский подлагерь? Нам необходимы сведения, чтобы поставить на месте бывшего лагеря поклонный крест и памятную табличку». Кстати, мама Леонида Матвеевича провела в «Бушуйке» три года, там умер его младший сводный брат.
Получая такие весточки, Леонид Матвеевич помогает, разыскивает, идет за информацией в архив.
— У меня нового материала накопилось, по крайней мере, еще на три тома Книги Памяти. Вот только денег на их издание нет. Так всегда: год материал собираешь, а потом еще год деньги ищешь, чтобы его опубликовать. Но работу эту необходимо продолжать. Важно, чтобы сегодня не повторилась страшная трагедия того времени, — уверен юбиляр.
Историческая справка
В 1920—50-х годах в Амурской области подверглись незаконным репрессиям более 100 тысяч человек (каждый пятый житель Приамурья), 50 тысяч имен вошли в Книги Памяти. Согласно справке начальника УВД по Амурской области, в настоящее время только в архивах управления находится на хранении 10714 дел и 29532 карточки на глав семей, репрессированных в административном порядке по страшной 58-й политической статье.
Ссылка: Не вычеркнуть из памяти - Амурская правда
Сколько порогов пришлось обить, чтобы увековечить на страницах издания добытые крупицы истории, он и не вспомнит. Но за каждую судьбу, за каждое имя Леонид Матвеевич болеет душой.
— Вы только представьте, что за одну страшную ночь в Амурской области было расстреляно 700 человек, из них 300 — в Благовещенске, — привел шокирующие факты редактор-составитель Книги Памяти. — Между тем в областном краеведческом музее нет даже постоянно действующей экспозиции о репрессированных.
Несчастных, избитых, запуганных «врагов народа» расстреливали прямо в центре Благовещенска.
— Одни из самых страшных мест в областном центре — бывшее здание НКВД (нынешнее УФСБ) и тюрьма № 3 (СИЗО). Людей пытали и расстреливали прямо там. Мы хотели на здании табличку памятную повесить, но разрешение на это не получили, — вздыхает Леонид Матвеевич. — Но это же было! Нельзя об этих горьких и страшных страницах истории забывать. Я собираюсь сходить в музеи амурских УВД и УФСБ. Уверен, что там нет ни одной фотографии репрессированного сотрудника. Между тем у меня есть информация, по крайней мере, о 20 бывших милиционерах, которые были осуждены, некоторых из них расстреляли.
По ночам трупы на машинах вывозили на окраину города, сваливали в ямы, а землю заравнивали, чтобы даже следа не осталось, даже намека на могильный холмик.
— Есть свидетели, письма, подтверждающие, что массовые захоронения репрессированных есть в Благовещенске в районе ТЭЦ, в Лазаретной пади (район 5-го километра), там, где сейчас коттеджи строятся, на 1-й Пеленгаторной (по дороге в аэропорт), на старом молоканском кладбище (по улице Мухина) есть могилы, в каждой из которых закопано по 50 человек. И Благовещенск — не единственный населенный пункт, который стоит на костях. В Сковородинском районе захоронения более девяти тысяч расстрелянных не найдены до сих пор. Власти говорят, что денег на поисковые работы нет. Трагические страницы этой нашей истории до сих пор не открыты.
Найти врагов народа
Ни одна организация, ни один рабочий коллектив в Приамурье не прошли без потерь ту страшную «расстрельную» пору. Интеллигенция, ученые, рабочие, инвалиды, женщины, пенсионеры, подростки — расстреливали всех. За одно слово, по первой анонимке… Составлялись специальные планы: сколько человек нужно расстрелять, сколько отправить в лагеря и на спецпоселения.
— Коллектив «Амурской правды» хорошо «подчистили» тогда, репрессировали даже главного редактора, а в Амурском областном театре драмы отменяли спектакли из-за того, что «воронок» накануне вечером забрал актеров, некоторые из них больше никогда не выходили на театральные подмостки. Не щадили и ученых. Так, в 1938 году в БГПИ приехал работник областного НКВД и сказал, что в их институте уже столько-то людей взяли, но нужно найти еще 12 врагов народа. Нашли… В общей сложности более 50 преподавателей и студентов педагогического института было репрессировано, часть из них расстреляны, — показывает документы Журавлев.
Жестокий удар перенесли и амурские села. Например, в селе Буссе Свободненского района было расстреляно 50 человек, в селах Николаевка и Козьмодемьяновка Тамбовского района — по 70 жителей.
Весточки издалека
Сразу после выхода первого тома Книги Памяти к Леониду Журавлеву полетели весточки — письма тех, кто потерял своих родных и близких во время сталинской «мясорубки». Сотни конвертов из Сибири, Калининграда, Москвы, Белоруссии, Украины. И во всех просьба о помощи — найти сгинувших в БАМлаге отца, деда, мать, братьев и сестер.
«Я недавно узнала, что мой папа Виктор Тонин был репрессирован, его имя я нашла в 3-м томе Книги Памяти. О своей семье, родных он никогда не рассказывал. Папа умер в 1978 году. Из этой же книги я узнала, что у папы был брат — Павел Тонин. Очень прошу Вас помочь найти родственников», — пишет из Магнитогорска Раиса Бушева (Тонина).
«Уважаемый Леонид Матвеевич, обращается к Вам православная община прихода в честь святого великомученика и Победоносца Георгия села Соловьевск с просьбой получить сведения о концентрационном лагере НКВД «Бушуйка», находившемся на территории Тындинского района. Сколько лет просуществовал лагерь, сколько человек погибло, правда ли, что в «Бушуйке» помимо мужского отряда был женский, а также детский подлагерь? Нам необходимы сведения, чтобы поставить на месте бывшего лагеря поклонный крест и памятную табличку». Кстати, мама Леонида Матвеевича провела в «Бушуйке» три года, там умер его младший сводный брат.
Получая такие весточки, Леонид Матвеевич помогает, разыскивает, идет за информацией в архив.
— У меня нового материала накопилось, по крайней мере, еще на три тома Книги Памяти. Вот только денег на их издание нет. Так всегда: год материал собираешь, а потом еще год деньги ищешь, чтобы его опубликовать. Но работу эту необходимо продолжать. Важно, чтобы сегодня не повторилась страшная трагедия того времени, — уверен юбиляр.
Историческая справка
В 1920—50-х годах в Амурской области подверглись незаконным репрессиям более 100 тысяч человек (каждый пятый житель Приамурья), 50 тысяч имен вошли в Книги Памяти. Согласно справке начальника УВД по Амурской области, в настоящее время только в архивах управления находится на хранении 10714 дел и 29532 карточки на глав семей, репрессированных в административном порядке по страшной 58-й политической статье.
Ссылка: Не вычеркнуть из памяти - Амурская правда
Комментариев нет:
Отправить комментарий