Марина и Гамлет Мирзояны
Опубликовано в газете “НОЕВ КОВЧЕГ” № 11 (194) Июнь (16–30) 2012 года
В своих мемуарах Н.С. Хрущев упоминает о том, что, стоя над остывающим телом И.В. Сталина, при дележе портфелей, Берия добивался поста главы объединенного МВД. Именно 5 марта 1953 года, в день смерти вождя, на совместном заседании Пленума Центрального Комитета Коммунистической партии Советского Союза, Совета Министров Союза ССР, Президиума Верховного Совета СССР Берия был назначен первым заместителем председателя Совета Министров и министром внутренних дел. Вновь образованное МВД вобрало в себя прежние Министерство внутренних дел и Министерство государственной безопасности. А уже 26 июня 1953 года в ходе заседания Президиума ЦК КПСС Л.П. Берия был арестован, выведен из Кремля и доставлен в штаб Московского округа ПВО. В тот же день Президиум Верховного Совета СССР лишил его всех званий и наград. 29 июня на заседании Президиума ЦК было принято постановление «Об организации следствия по делу о преступных антипартийных и антигосударственных действиях Берия». Вести следствие было поручено Р.А. Руденко, которого на этом же заседании возвели в ранг генерального прокурора. Г.Н. Сафонов, прежний прокурор, у членов Президиума не вызывал доверия и, как они полагали, не мог «объективно» вести следствие по делу Берия.
ПРИСНЫЕ И ПОДРУЧНЫЕ
Из постановления Президиума ЦК КПСС от 29 июня 1953 года:
«…т. Руденко… немедленно приступить… к выявлению и расследованию фактов враждебной антипартийной деятельности Берия через его окружение (Кобулов Б., Кобулов А., Мешик, Саркисов, Гоглидзе, Шария и др.)…»
А за день до этого Г.М. Маленкову передали письмо Лаврентия Павловича Берия (на том злополучном совместном заседании от 5 марта 1953 г. именно по предложению Берия Маленков был единогласно избран на пост председателя Советского правительства), в котором, в частности, говорилось:
«Дорогой Георгий.
Я был уверен, что из той большой критики на президиуме (имеется в виду заседание Президиума ЦК КПСС 26 июня 1953 г. – М. и Г.М.) я сделаю все необходимые для себя выводы и буду полезен в коллективе. Но ЦК решил иначе, считаю, что ЦК поступил правильно… Прошу товарищей Маленкова Георгия, Молотова Вячеслава, Ворошилова Климента, Хрущева Никиту, Кагановича Лазаря, Булганина Николая, Микояна Анастаса и других – пусть простят, если что и было за эти пятнадцать лет большой и напряженной совместной работы…
Георгий, прошу, если это сочтете возможным, семью (жена и старуха мать) и сына Серго, которого ты знаешь, не оставить без внимания».
Из записки генпрокурора Р.А. Руденко в Президиум ЦК КПСС от 12 октября 1953 года:
«Следствие по делу Берия и других заканчивается.
По этому делу привлечены в качестве обвиняемых Берия Л.П., Меркулов В.Н., Деканозов В.Г., Кобулов Б.З., Гоглидзе С.А., Влодзимирский Л.Е., Мешик П.Я…
Арестованы и привлечены к уголовной ответственности еще 44 соучастника Берия, дела в отношении которых выделены в отдельные производства».
* * *
Следствие длилось полгода. По «делу Берия» проходило шесть соратников главного обвиняемого: В.Н. Меркулов, бывший министр государственной безопасности, перед арестом – министр государственного контроля СССР; В.Г. Деканозов, бывший начальник одного из управлений НКВД СССР, перед арестом – министр внутренних дел Грузинской ССР; Б.З. Кобулов, бывший заместитель народного комиссара внутренних дел Грузинской ССР, позже заместитель министра государственной безопасности СССР, перед арестом – заместитель министра внутренних дел СССР; С.А. Гоглидзе, бывший народный комиссар внутренних дел Грузинской ССР, перед арестом – начальник одного из управлений МВД СССР; Л.Е. Влодзимирский, бывший начальник следственной части по особо важным делам МВД, и П.Я. Мешик, бывший начальник одного из управлений НКВД СССР, перед арестом – министр внутренних дел Украинской ССР.
18-23 декабря 1953 года все они предстали перед Специальным Судебным Присутствием Верховного суда СССР под председательством маршала Советского Союза И.С. Конева.
В приговоре, вынесенном Берия и его соратникам, значилось:
«Намереваясь использовать для захвата власти органы МВД, подсудимые Берия, Меркулов, Деканозов, Кобулов, Гоглидзе, Мешик и Влодзимирский противопоставляли Министерство внутренних дел Коммунистической партии и Советскому правительству…
Установлено, что, тщательно скрывая и маскируя свою преступную деятельность, подсудимый Берия и его соучастники совершали террористические расправы над людьми, со стороны которых они опасались разоблачений… Лично избивали и истязали арестованных невиновных людей, а также отдавали приказы о применении массовых избиений и истязаний арестованных подчиненными им работниками НКВД – МВД…»
Все обвиняемые были приговорены к смертной казни и в тот же день – 23 декабря 1953 года в 21 час 20 минут – расстреляны. Что до Берия, то прикончил его из личного оружия генерал-полковник П.Ф. Батицкий несколькими часами раньше.
* * *
В приговоре по «делу Берия» вслед за Лаврентием Павловичем и бывшим министром госбезопасности Меркуловым проходят армяне Деканозов и Кобулов (надо думать, по степени тяжести совершенных ими преступлений), возможно, самые верные подручные Берия.
О своем хозяине, разжалованном маршале Советского Союза Л.П. Берия, оба его любимчика на допросах отзывались отнюдь не лестно:
Владимир Деканозов: «Берия проявил себя во всем как карьерист, властный и злобный человек, его отличали вероломство и мстительность».
Богдан Кобулов: «Берия – карьерист, авантюрист и бонапартист».
А кем были они сами?
Деканозов В.Г.
Владимир Георгиевич родился в 1898 году в Баку в семье контролера нефтяного управления, католика по вероисповеданию. Начальное образование получил в 1-й Тифлисской гимназии. Учился с Яковом Давтяном и Рубеном Катаняном, первыми, кто возглавил внешнюю разведку Советской России. От природы одаренный, учился он на медика в университетах Саратова и Баку. К марту 1918-го уже был бойцом горной батареи Кавказской Красной Армии.
Судьба свела Деканозова с Берия в бакинском подполье в 1919 году. Отныне они в связке: Берия – ведущий, Деканозов – ведомый. Ходили слухи, что в том же году они продались азербайджанским националистам – мусаватистам. В мае 1920-го Деканозов вступает в ряды РКП(б). В начале следующего года оба уже состоят в разведке 11-й армии красных. И опять Деканозов в подчинении у Берия. В Азербайджанской ЧК, куда втащил его Берия, занимавший должность замначальника секретно-оперативного отделения, Деканозова назначают уполномоченным отдела по борьбе с бандитизмом. Став зампредом Азербайджанской ЧК и начальником секретно-осведомительной части (СОЧ), Берия оформляет Деканозова к себе – секретарем СОЧ.
С ноября 1922-го Берия – зампред Грузинской ЧК, начальник СОЧ. Там же Деканозов – секретарь СОЧ. Дальше в том же порядке: Берия глава Закавказской ЧК, Деканозов у него в замах по работе с осведомителями.
В ноябре 1931-го Сталин назначает Берия первым секретарем ЦК КП Грузии. Не проходит и месяца, как Деканозов уже секретарь ЦК по транспорту. Еще через год Берия руководит всем Закавказьем, соответственно Деканозов у него в правительстве: контролирует транспорт, торговлю, снабжение, пищевую промышленность, распределение материальных и финансовых потоков.
В конце августа 1938-го Берия уже в Москве – первый замнаркома НКВД, начальник Главного управления Государственной безопасности (ГУГБ). Деканозов при нем – отвечает за работу внешней разведки. В ноябре того же года Берия, сменив Ежова, становится наркомом НКВД, Деканозов – замначальника ГУГБ. Теперь он руководит и внешней разведкой, и контрразведкой. 3 мая 1939-го, сместив все руководство Наркомата иностранных дел (НКИД), Сталин назначает председателя Совнаркома В.М. Молотова еще и наркомом иностранных дел, а Деканозова – его замом. Впервые за 20 лет Деканозов не подчиняется Берия непосредственно, но их отношения остаются, как прежде, доверительно-теплыми.
* * *
27 сентября 1940-го Гитлер заключил Тройственный пакт с Италией и Японией. Через неделю Деканозов, глава советской разведки, прибыв в Берлин в ранге замминистра иностранных дел, передает министру иностранных дел Германии Иоахиму фон Риббентропу, что Сталин готов присоединиться к «оси» Берлин – Рим – Токио.
Для обсуждения деталей будущего сотрудничества с «осью» Сталин направляет в Берлин делегацию, которая поездом прибывает туда 12 ноября. Кроме Молотова, остальные ее члены были представителями спецслужб – глава НКВД Берия, его зам Меркулов и Деканозов. Результаты переговоров Сталина удовлетворили, и 20 ноября он назначает Деканозова полномочным представителем СССР в Германии, сохранив за ним должность зама Молотова.
19 декабря 1940 года, вручая Адольфу Гитлеру верительные грамоты, Деканозов еще не знает, что днем раньше рейхсканцлер уже утвердил план «Барбаросса» и приказал подготовиться к нападению на СССР до 15 мая 1941 года.
Приняв верительные грамоты и поздоровавшись с полпредом, Гитлер предложил ему сесть. Спросил, прибыла ли с ним семья. Тот ответил, что в скором времени ожидает ее приезда…
Из записей В.Г. Деканозова:
«Гитлер сказал, что переговоры, которые происходили здесь с В.М. Молотовым, теперь, вероятно, будут продолжены в служебном порядке. Я сказал, как это угодно будет рейхсканцлеру, я всегда готов к переговорам…
Затем он спросил, происхожу ли я из той местности, где родился Сталин, знаком ли я со Сталиным издавна по совместной революционной работе. Я ответил, что родители мои происходят из той же местности Грузии, где родился Сталин, сам же я родился в Баку, совместную революционную работу в Грузии со Сталиным не вел, сказал, что мне 42 года, а тов. Сталину около 61 года.
Гитлер сказал, что я самый молодой посол в Берлине. В былые времена раньше 65 лет никто не становился послом, теперь все изменилось…
Затем Гитлер поинтересовался, имеется ли в Полпредстве бомбоубежище. Я ответил, что имеется плохое, по существу это простой подвал. Гитлер сказал, что может предоставить в мое распоряжение своего крупнейшего специалиста по этим вопросам – министра Тодта, строителя автострад в Германии. Я поблагодарил Гитлера…
Попрощавшись с Гитлером и Риббентропом, я выехал обратно в Полпредство.
Прием продолжался 35 минут».
В тот же день Деканозов представил Гитлеру своего советника Кобулова. Резидент внешней разведки НКВД генерал-майор Амаяк Кобулов работал «под крышей» полпредства.
В марте 1941 года Деканозов информирует Москву о возможном нападении фашистской Германии на СССР: «В середине января в Варшаву прибыли части четвертой армии из Франции, которые разместились в окрестностях Варшавы и ближе к границе… Ежедневно на восток идут поезда с вооружением (орудия, снаряды, автомашины и строительные материалы)». К письму Деканозов приложил немецко-русский разговорник, выпущенный для солдат вермахта, поясняя: «Есть данные, что такими книжечками снабжены все германские солдаты на германо-русской границе».
* * *
28 апреля 1941 года Гитлер, ткнув пальцем в меморандум, который предоставил ему посол Третьего рейха в СССР Вернер фон дер Шуленбург, в недоумении задал ему вопрос: «Что вы мне тут пишете, граф. Как я могу следовать вашей рекомендации, если Сталин уже принял решение напасть на меня?»
Справившись с волнением, фон Шуленбург ответил фюреру, что тот преувеличивает опасность и что он не верит, что Россия нападет на Германию. «Что вы меня уговариваете, граф», – ухмыльнулся Гитлер, и на том аудиенция была закончена.
На следующий день граф фон Шуленбург в полном смятении возвращался в Москву в полной уверенности, что главная его миссия – любой ценой предотвратить войну между Германией и СССР.
1 мая 1941 года в Москве произошло событие, которому и по сей день нет объяснения. На трибуне мавзолея Ленина рядом со Сталиным, по правую руку от него, стоял Владимир Деканозов, явно оттеснив ближайших соратников вождя. Те, имевшие партийный ранг члена Политбюро, появлялись на публике исключительно в том порядке, какой определил для них тов. Сталин.
Что бы это могло означать? Видимо, полпред Деканозов совершил нечто особо важное, и Сталин решил свою царскую милость показать открыто.
А может, готовил его к специальной миссии.
Не прошло и четырех дней, как фон Шуленбург пригласил Деканозова на завтрак в подмосковное Астафьево – в роскошный особняк резиденции германского посла.
Газета «Правда» 22 июня 1989 года приводит следующую фразу фон Шуленбурга (после неудавшегося 20 июля 1944 г. покушения на Гитлера тот был арестован, заключен в тюрьму, а в ноябре 1944 г. казнен через повешение) со ссылкой на тогдашнего члена Политбюро ЦК ВКП(б) Анастаса Микояна:
«Господин посол, может, этого еще не было в истории дипломатии, поскольку я собираюсь вам сообщить государственную тайну номер один: передайте господину Молотову, а он, надеюсь, проинформирует господина Сталина, что Гитлер принял решение 22 июня начать войну против СССР. Вы спросите, почему я это делаю? Я воспитан в духе Бисмарка, а он всегда был противником войны с Россией…»
22 июня 1941 года в 6 часов утра, выступая по радио из зала Бундесрата, рейхсминистр иностранных дел фон Риббентроп заявил в присутствии представителей немецкой и зарубежной прессы, что он принял посла Советского правительства Деканозова и оповестил его, что ввиду антигерманской политики Советского правительства и угрозы границам Германии, создаваемой огромным скоплением сил Красной Армии, правительство Рейха с сегодняшнего дня переходит к военным оборонительным мерам.
* * *
Доктор Пауль Отто Шмидт, переводчик министерства иностранных дел Германии, вспоминает: «Я никогда не видел Риббентропа столь возбужденным, как за пять минут до прибытия Деканозова. Он нервно ходил туда и обратно по своему кабинету, подобно загнанному в клетку зверю: Деканозова ввели в кабинет, и он, вероятно, ни о чем не догадываясь, некстати протянул Риббентропу руку…»
В ответ Риббентроп вручил Деканозову меморандум, копию которого в Москве посол фон Шуленбург почти в то же время зачитывал Молотову, поставив его в известность о том, что в данный момент немецкие войска предпринимают «военные контрмеры» на советской границе. Ошеломленный советский посол, по словам доктора Шмидта, «быстро взял себя в руки и выразил глубокое сожаление» по поводу такого оборота событий, возложив всю вину на Германию. Затем «он встал, небрежно поклонился и покинул комнату, не подав руки».
По иронии судьбы и Риббентроп, и Деканозов, два одиозных персонажа, невольно оказались причастными к началу едва ли не самой из кровопролитных войн в истории человечества. Плачевным был и конец обоих: первый был казнен по приговору Нюрнбергского трибунала, второй, как мы уже знаем, по «делу Берия».
* * *
Историки любят ссылаться на докладную записку Берия Сталину, которую он якобы подал ему 21 июня 1941 года:
«Я вновь настаиваю на отзыве и наказании нашего посла в Берлине Деканозова, который по-прежнему бомбардирует меня «дезами» о якобы готовящемся Гитлером нападении на СССР. Он сообщил, что это нападение начнется завтра… Начальник Разведуправления генерал-лейтенант Ф.И. Голиков жалуется на Деканозова и на своего подполковника Новобранца, который тоже врет, будто Гитлер сосредоточил 170 дивизий на нашей западной границе… Но я и мои люди, Иосиф Виссарионович, твердо помним Ваше мудрое предначертание: в 1941 г. Гитлер на нас не нападет!»
На то, что Берия побаивается Деканозова, которого Сталин слишком уж приблизил к себе, намеками говорит и писатель Юлиан Семенов в своей книге «Отчаяние»:
«Берия, понимая, что… Деканозов, хоть и предан ему, опасен тем еще, что начал свою политическую жизнь как брат одного из лидеров боевиков армянского «Дашнакцутюн»; оружием делился с Литвиновым и через него – с Камо и Кобой. Старец благоволит к нему, до сих пор называет так, как писали о брате в сводках охранки, – «Деканози»... Проклятье какое-то, никому нельзя верить, никому и ни при каких обстоятельствах...»
Кто знает, не мнение ли Берия повлияло на охлаждение вождя к Деканозову, которому Сталин еще в сентябре 1942 года поручил встретиться в Стокгольме с К. Шнурре, личным представителем Гитлера, относительно возможности заключения сепаратного мира с Германией. Тем не менее 14 июня 1943 года Сталин возвел Деканозова в ранг Чрезвычайного и Полномочного посла СССР.
Подпортил Деканозову карьеру его главный порок – увлечение слабым полом. Он имел неосторожность соблазнить дочь высокопоставленного деятеля, который был вхож к его шефу – Молотову. Сталин протеже своего покрывать не стал, но и опустить его не позволил: получив партийное взыскание, Деканозов в сентябре 1947-го был переведен на должность замначальника Главного управления советского имущества за границей (ГУСИМЗ) при Совете Министров СССР, которое возглавлял Меркулов. Это управление, ко всему прочему, занималось вывозом трофейного имущества, большей частью для высшего начальства, ввозя в СССР вагонами машины, картины, антиквариат и мебель из поверженной Германии.
Здесь уместно привести версию члена ВКП(б) с 1939 года Полукарпова о том, как Деканозов попал в немилость. В своем письме от 13 июля 1953 года он сообщает в ЦК КПСС: «Деканозов был уволен с работы из МИДа за морально-политическую неустойчивость», как он полагает, за недостатки его работы в подборе кадров.
С октября 1949-го по июнь 1952-го Деканозов занимает посты менее значимые – члена советской части Постоянной комиссии по внешнеэкономическим связям между СССР и Народной Республикой Болгария и члена Комитета по радиовещанию при Совете Министров СССР.
10 апреля 1953-го, после смерти Сталина, Берия доверяет Деканозову пост министра внутренних дел Грузинской ССР. Видимо, в знак старой дружбы. А уже 30 июня того же года тот был взят под арест.
* * *
Из протокола допроса Л.П. Берия от 27 июля 1953 года (допросы Берия вел лично генпрокурор Р.А. Руденко):
«Вопрос: Перейдя на работу в НКВД СССР в 1938 году, вы Деканозова снова взяли с собой?
Ответ: Да. Деканозова взял на работу в НКВД СССР на должность начальника или заместителя ИНО (Иностранного отдела. – М. и Г.М.).
Вопрос: Вы рекомендовали Деканозова на работу в НКИД?
Ответ: Нет, не рекомендовал.
Вопрос: Вернувшись в МВД СССР в 1953 году, вы снова взяли Деканозова в органы МВД? Вы его назначили министром внутренних дел Грузинской ССР?
Ответ: Да, взял. К этому времени Деканозов работал, кажется, в радиокомитете, на какой должности – не помню. Взял его потому, что считал толковым, грамотным человеком.
Вопрос: Объясните, почему вы последние тридцать лет использовали Деканозова там, где работали сами, и выдвигали его на ответственные должности? Разве он не доверенное ваше лицо?
Ответ: Не считаю его своим доверенным лицом. Деканозова с 1939 года, после его перехода на работу в МИД, по 1953 год я не встречал, за исключением отдельных официальных встреч на заседаниях и совещаниях.
Вопрос: Почему же при наличии такого длительного разрыва, как это вы утверждаете, вы с приходом на пост министра внутренних дел сразу вспомнили о Деканозове и поставили его на такой ответственный пост, как министр внутренних дел Грузии?
Ответ: Считая Деканозова сильнее Какучая (министра внутренних дел Грузии с 16.03 по 10.04.1953 г. – М. и Г.М.) как работника, я вошел с предложением о назначении Деканозова министром внутренних дел Грузии».
Из протокола допроса В.Н. Меркулова от 19 октября 1953 года (Меркулов был арестован 18 сентября 1953 г.):
«Вопрос: Вам зачитывается выписка из показаний Деканозова от 9 октября 1953 года:
«С назначением Берия на должность секретаря ЦК Компартии Грузии по инициативе Берия ряд работников органов ГПУ, в том числе я и Меркулов, были переведены на работу в ЦК. Меркулов уже тогда пользовался большим доверием Берия… При выездах Берия в командировки в Москву он всегда брал с собой Меркулова. Из лиц, которых приблизил к себе Берия в те годы, я не знаю более близкого к Берия человека, чем Меркулов. Берия даже называл его ласкательно «Меркулич». В 1938 году, с переездом Берия в Москву, он забрал с собой и Меркулова…»
Правильно показал Деканозов о ваших взаимоотношениях с Берия?
Ответ: Деканозов в основном показал правильно, но вношу следующие уточнения… Ласкательно «Меркулич» Берия называл не только меня, но и других: Кобулова – «Кобулич», Мамулова – «Мамулич».
* * *
Примечательно, что 29 мая 2000 года Военная коллегия Верховного суда (ВКВС) СССР, рассмотрев обращение родственников Деканозова с просьбой о реабилитации и ссылаясь на УК РСФСР в редакции 1926 года, вынесла определение – смертную казнь заменить на 25 лет лишения свободы и исключить «указание о применении к нему конфискации имущества». Но при этом Деканозов, как и Берия, Меркулов, Кобулов, Гоглидзе, Влодзимирский, Мешик, – реабилитации не подлежали.
* * *
О беседах с вдовой Деканозова рассказывает москвич Сергей Иоаннесян, экономист-международник:
«Я вспоминаю мои неоднократные встречи с женой Владимира Георгиевича Деканозова – Норой Тиграновной, семья которой после вынужденной ссылки в Казахстан, благодаря усилиям в том числе и моей бабушки, вернулась в Тбилиси. Я даже и не подозревал, что тете Норе в бытность ее женой посла в Германии, неоднократно на приемах целовал руку сам Адольф Гитлер…
Будучи близкой подругой бабушки, Нора Тиграновна Деканозова очень часто бывала у нас дома в Тбилиси… Нора Тиграновна рассказала, как в 1953 году арестовали ее мужа, который в то время находился на посту министра внутренних дел Грузии, жил в Тбилиси, а семья находилась в Москве. По ее словам, приехав в аэропорт для встречи, она в последний раз увидела Владимира Георгиевича через стеклянную дверь так называемого депутатского зала, когда на ее глазах к нему подошли двое в штатском, и он последовал за ними. В тридцатые годы у семьи Деканозовых была семикомнатная квартира на улице Мархлевского в Москве, две комнаты из которых были отданы бабушке, работавшей в те годы в Лечсанупре Кремля, и маме, поступившей в Московский медицинский институт. Я помню детей тети Норы: дядю Реджика, который, кстати, был в числе первых выпускников Московского института международных отношений, и тетю Нану, которая преподавала в Тбилисском Пушкинском институте…
Фон Риббентроп, с точки зрения Норы Тиграновны, был очень пунктуальным и аккуратным чиновником, от которого всегда исходил приятный запах одеколона, чего не скажешь о Гитлере: весь с растрепанными волосами, мысли которого, даже когда он здоровался, были далеко, и он думал о чем-то своем».
В отличие от Норы Тиграновны, ее муж обожал танцы и не упускал возможности покрутиться по залу со всеми дамами, присутствовавшими на приемах. Своего маленького росточка он не стеснялся вовсе, даже танцуя с рослой и стройной супругой фон Риббентропа. Ему не выпало лишь пройтись в туре вальса с Евой Браун.
Кобулов Б.З.
Богдан Захарович (Захарьевич) родился в Тифлисе 1 марта 1904 года в семье кустаря-портного, там же окончил городскую гимназию. Прослужив около года в РККА, поступил в 1922 году в Грузинскую ЧК, где и сделал карьеру под крылышком Берия. Член РКП(б) с 1925 года.
С 1931 года – на руководящих постах в Секретно-политическом отделе Главного политического управления (ГПУ) Грузии. В 1935 году был командирован в Персию для ведения разведывательной работы. С февраля 1936 года – начальник Экономического отдела УГБ НКВД ЗСФСР и управления НКВД Грузии.
К середине 1938-го он, уже в звании майора государственной безопасности (ГБ), занимал должность заместителя наркома внутренних дел Грузии. В 1937-1938 годах вместе с наркомом Гоглидзе вел заседания и подписывал протоколы «тройки». Только под его председательством «тройка» НКВД Грузии приговорила к расстрелу 1233 человека.
В сентябре 1938-го по приглашению Берия он перебирается в Москву, где получает звание старшего майора ГБ и возглавляет Секретно-политический отдел ГУГБ. Через три месяца, в декабре 1938-го, в звании комиссара ГБ 3-го ранга руководит Следственной частью НКВД, а в 1939-м становится начальником Главного экономического управление НКВД. В знак особого доверия Берия включает Богдана Кобулова в состав специально созданной по решению Политбюро от 5 марта 1940-го «тройки» НКВД для внесудебной расправы над польскими офицерами и гражданскими лицами.
В феврале 1941 года его выдвигают на должность заместителя наркома госбезопасности, а с июля, когда сливают наркоматы, он уже сидит в кресле заместителя наркома внутренних дел. С апреля 1943-го работает 1-м заместителем наркома госбезопасности СССР.
* * *
Из рассказа генерала госбезопасности Е.П. Питовранова:
«В министерстве многое изменилось: мы перестали работать до зари. Другой стала и сама обстановка… Берия был Хозяином, вокруг которого копошилась мелюзга. Даже своего ближайшего заместителя – Богдана Кобулова – он вызывал к себе не по телефону, а как секретаря, нажимая кнопку звонка. Тучный, огромный Богдан обрывал разговор на полуслове, вскакивал и бегом мчался к шефу.
Сам министр и люди из его окружения вели себя так, будто им дозволено все. Один из моих товарищей рассказывал мне характерную для того времени историю. Он принес на подпись Кобулову документ, который готовили к отправке в ЦК. Обычный – просим утвердить такого-то в должности. Подпись: «Заместитель министра внутренних дел Б. Кобулов». Богдан пробежал глазами бумагу и сказал: «Не пойдет. Переделать». Ошибок в документе не было. Что-то подправили, принесли снова. Та же история. То же и в третий раз. Наконец ребята догадались, что дело в подписи. Документ перепечатали в четвертый раз, и подпись там стояла: «Б. Кобулов».
– Теперь правильно, – сказал Богдан, – в ЦК и так знают, кто такой Кобулов».
* * *
В феврале 1943-го Кобулову было присвоено звание комиссара ГБ 2-го ранга. В 1944-м высшие награды страны на него, можно сказать, посыпались: в начале года за операцию по депортации чеченцев и ингушей он получает орден Суворова I степени. За очистку Крымской АССР от «антисоветских элементов» – крымских татар, болгар, греков, исламизированных армян-амшенов – и выселение «немецких ставленников» из Кабардино-Балкарии 15 июля удостаивается ордена Красного Знамени, а за выселение турок и курдов – ордена Отечественной войны I степени. В июле 1945-го Кобулова производят в генерал-полковники.
30 ноября 1945-го, неожиданно для Кобулова, карьера его делает резкий скачок: Берия с Маленковым, без объяснения причин, объявляют ему, что он снят с должности. Утром следующего дня он пишет слезное письмо Сталину, клятвенно заверяя вождя в личной преданности. И тот позволяет ему баллотироваться и быть избранным в феврале 1946-го в Верховный Совет СССР 2-го созыва с указанием должности – 1-й замнаркома ГБ, которую он уже не занимал.
Находившегося в «распоряжении ЦК ВКП(б)» Богдана Кобулова наконец пристраивают. Теперь он заместитель начальника Главного управления советского имущества за границей (ГУСИМЗ) по контролю за советскими предприятиями в Германии. Несмотря на временную опалу, Богдан Кобулов оставался политически заметной фигурой. На XIX съезде партии (1952 г.) избирался членом ЦК, был депутатом Верховного Совета СССР.
В марте 1953 года Богдан Кобулов взлетает на самый верх иерархии Лубянки. Оставив свой пост в ГДР, благодаря Берия он возвращается в Союз в ранге, ни много ни мало, 1-го заместителя министра объединенного МВД.
4 апреля Берия подписывает беспрецедентный по своей сути приказ – «О запрещении применения к арестованным каких-либо мер принуждения и физического воздействия», в котором осуждались «жестокое избиение арестованных, круглосуточное применение наручников на вывернутые за спину руки… длительное лишение сна, заключение арестованных в раздетом виде в холодный карцер». Приказ вышел за подписью министра, но готовил его Богдан Кобулов.
Берия имел трех первых замов: Круглова, Серова и Кобулова. Круглов, «главный милиционер» страны, к делам госбезопасности не был причастен. Второй, судя по биографии и дальнейшей карьере – человек Хрущева (до войны Серов работал на Украине, после 1953 г. круто пошел в гору, став председателем КГБ республики). Он, в принципе, мог попытаться нейтрализовать МВД. Но для этого ему надо было любой ценой избавиться от Кобулова, самого опасного после Берия для Хрущева и Маленкова человека.
27 июня 1953-го в здании ЦК КПСС на Старой площади, куда Богдан Кобулов был вызван для обсуждения вопроса о кадровых назначениях, его, что говорится, взяли под белы ручки. Он был в неведении, что Берия арестован и сам он снят со всех постов. В свою квартиру в доме 2 на улице Серафимовича, известном как дом на Набережной, он больше не вернулся, как не вернется туда и его жена: после вынесения мужу смертного приговора она была арестована и сослана.
* * *
На допросе от 8 июля 1953 года Б.А. Людвигов, бывший начальник секретариата Берия, сказал, что Богдан Кобулов, «воспитанник Берия, был наиболее предан ему, беспрекословно выполнял все его требования и распоряжения», добавив, что «Берия верил ему, не сомневаясь в его преданности», уверенный в том, что «вполне может положиться на него».
В.Н. Меркулов 23 июля 1953 года в письме Н.С. Хрущеву и Г.М. Маленкову сообщал:
«Берия, вероятно, был недоволен своим назначением в конце 1938 года к Ежову заместителем наркома внутренних дел СССР… Вскоре Берия выписал из Тбилиси ряд работников: Кобулова, Мамулова, Деканозова, Шария… В Москве он приблизил к себе Кобулова и именно с ним часто по окончании ночной работы уезжал домой или на дачу… Берия в свои поездки во время войны брал с собой обычно Кобулова».
На допросе 27 июля 1953 года Л.П. Берия отвечает на вопросы коротко:
«Вопрос: В 1938 году вы ходатайствовали о переводе Кобулова из Грузии в Москву и рекомендовали его на работу в НКВД СССР?
Ответ: Я взял с собой Кобулова Б.З. на работу в НКВД СССР… Я его взял с собой как толкового и способного работника.
Вопрос: Вы были осведомлены, что в 1945 году по решению ЦК партии Кобулов был освобожден от работы в чекистских органах как скомпрометировавший себя?
Ответ: Я знал, что Кобулов был освобожден от работы и назначен начальником Управления советским имуществом в ГДР. О наличии компрометирующих материалов на Кобулова мне не было известно.
Вопрос: В 1953 году вы снова взяли Кобулова на должность вашего первого заместителя, еще до утверждения его в ЦК партии?
Ответ: Да, я в 1953 году предложил Кобулова на должность одного из первых заместителей министра внутренних дел СССР.
Вопрос: Признаете ли вы, что Кобулов являлся вашим приближенным и доверенным человеком?
Ответ: Нет, не признаю.
Вопрос: Вам оглашается выдержка из показаний Мамулова от 21.VII.1953 года:
«Кобулов Богдан являлся наиболее близким приближенным и, я бы сказал, доверенным лицом Берия… У Берия Кобулов пользовался неограниченным доверием…»
Об этом показывают Людвигов, Деканозов и другие. Вы признаете это?
Ответ: Они сильно ошибаются. Заявляю, что за время его почти семилетней работы в Германии я видел его всего не более двух раз и то накоротке.
Вопрос: Вы подарили Кобулову Б. именные часы с надписью: «Дорогому Бахшо от Нины и Лаврентия»?
Ответ: Да, подарил.
Вопрос: Разве это не свидетельствует о близких отношениях с Кобуловым?
Ответ: Я не считаю это большой близостью.
Вопрос: Вы признаете, что неоднократно получали от Кобулова личные посылки из-за границы?
Ответ: Кажется, два раза Кобулов присылал мне материалы на костюмы дамские и мужские, бельевой материал, детские вещи из Берлина. Утверждаю, что я за все это с ним рассчитался через Суханова (был у меня такой порученец)…»
* * *
На допросе 11 августа 1953 года Б.З. Кобулов показывает:
«Особого внимания заслуживает вероломство и мстительность, проявленные Берия в отношении некоторых неугодных ему лиц в период массовых репрессий вражеских элементов в 1936-1938 гг., с которыми он расправился, используя этот момент. Я имею в виду дело Папулия Орджоникидзе – брата Серго Орджоникидзе (С. Орджоникидзе, нарком тяжелой промышленности СССР, покончил жизнь самоубийством 18.02.1937 г. – М. и Г.М.). В Грузии широко было известно, что Папулия Орджоникидзе был человеком болтливым, и на организацию какой-либо серьезной вражеской работы не был способен. Это не могло не быть известно и Берия. Тем не менее, по его указанию Папулия Орджоникидзе был арестован и расстрелян. Этот факт сам по себе наглядно свидетельствует об отношении Берия к Серго Орджоникидзе и далеко идущих замыслах Берия…
После смерти И.В. Сталина вероломство Берия проявилось во всю ширь… По всему чувствовалось, что у Берия в отношении И.В. Сталина сказывается какая-то злоба, да и не только к нему, но даже к его детям. Когда по делу Василия Сталина стало известно, что тот помышляет встретиться с иностранцами и рассказать им о своем положении после разжалования, Берия приказал мне установить оперативную технику также за Светланой».
Скорее всего, для слежки.
По эпизоду с братьями Орджоникидзе в приговоре по «делу Берия», сказано:
«Судом установлено, что подсудимый Берия с помощью подсудимых Кобулова и Гоглидзе на протяжении ряда лет вел злобную интриганскую борьбу против выдающегося деятеля Коммунистической партии и Советского государства – Серго Орджоникидзе, видя в нем человека, являвшегося препятствием к осуществлению вражеских замыслов заговорщиков. Как судом установлено, С. Орджоникидзе питал политическое недоверие к Берия. После смерти С. Орджоникидзе заговорщики продолжали мстить членам его семьи.
Так, подсудимыми Кобуловым и Гоглидзе были арестованы, ложно обвинены в контрреволюционных преступлениях, а затем расстреляны по решению «особой тройки» под председательством Гоглидзе брат С. Орджоникидзе – Папулия Орджоникидзе и жена последнего – Нина Орджоникидзе».
* * *
30 апреля 1954 года вышло Постановление ЦК КПСС о членах семей и родственниках осужденных врагов народа, согласно которому им запрещалось «проживать в городах Москве, Ленинграде, Тбилиси и других режимных городах и местностях Советского Союза, а также на территории Кавказа и Закавказья».
В прилагаемом к Постановлению списке значились и члены семей, а также близкие родственники В.Г. Деканозова и Б.З. Кобулова:
«Деканозова Нора Тиграновна, жена Деканозова, 1906 года рождения, проживает в г. Москве, не работает;
Деканозов Реджинальд Владимирович, сын, 1927 г. р., проживает в г. Москве, не работает;
Деканозова Циала Петровна, жена сына Деканозова, она же дочь арестованного Шария, проживает в г. Москве, студентка 3-го курса Московского государственного университета;
Арутюнова Варвара Мартыновна, мать жены Деканозова, 1887 г. р., проживает в г. Тбилиси, не работает;
Кобулова Анна Ивановна, жена Богдана Кобулова, 1899 г. р., проживает в г. Москве, не работает;
Кобулова Осана Погосовна, мать Кобулова, 1885 г. р., проживает в г. Тбилиси, не работает;
Кобулова Светлана Богдановна, дочь Кобулова, проживает в г. Москве, не работает;
Кобулова Наталия Захарьевна, сестра Кобулова, 1912 г. р., проживает в г. Тбилиси, не работает».
Опубликовано в газете “НОЕВ КОВЧЕГ” № 11 (194) Июнь (16–30) 2012 года
В своих мемуарах Н.С. Хрущев упоминает о том, что, стоя над остывающим телом И.В. Сталина, при дележе портфелей, Берия добивался поста главы объединенного МВД. Именно 5 марта 1953 года, в день смерти вождя, на совместном заседании Пленума Центрального Комитета Коммунистической партии Советского Союза, Совета Министров Союза ССР, Президиума Верховного Совета СССР Берия был назначен первым заместителем председателя Совета Министров и министром внутренних дел. Вновь образованное МВД вобрало в себя прежние Министерство внутренних дел и Министерство государственной безопасности. А уже 26 июня 1953 года в ходе заседания Президиума ЦК КПСС Л.П. Берия был арестован, выведен из Кремля и доставлен в штаб Московского округа ПВО. В тот же день Президиум Верховного Совета СССР лишил его всех званий и наград. 29 июня на заседании Президиума ЦК было принято постановление «Об организации следствия по делу о преступных антипартийных и антигосударственных действиях Берия». Вести следствие было поручено Р.А. Руденко, которого на этом же заседании возвели в ранг генерального прокурора. Г.Н. Сафонов, прежний прокурор, у членов Президиума не вызывал доверия и, как они полагали, не мог «объективно» вести следствие по делу Берия.
ПРИСНЫЕ И ПОДРУЧНЫЕ
«…т. Руденко… немедленно приступить… к выявлению и расследованию фактов враждебной антипартийной деятельности Берия через его окружение (Кобулов Б., Кобулов А., Мешик, Саркисов, Гоглидзе, Шария и др.)…»
А за день до этого Г.М. Маленкову передали письмо Лаврентия Павловича Берия (на том злополучном совместном заседании от 5 марта 1953 г. именно по предложению Берия Маленков был единогласно избран на пост председателя Советского правительства), в котором, в частности, говорилось:
«Дорогой Георгий.
Я был уверен, что из той большой критики на президиуме (имеется в виду заседание Президиума ЦК КПСС 26 июня 1953 г. – М. и Г.М.) я сделаю все необходимые для себя выводы и буду полезен в коллективе. Но ЦК решил иначе, считаю, что ЦК поступил правильно… Прошу товарищей Маленкова Георгия, Молотова Вячеслава, Ворошилова Климента, Хрущева Никиту, Кагановича Лазаря, Булганина Николая, Микояна Анастаса и других – пусть простят, если что и было за эти пятнадцать лет большой и напряженной совместной работы…
Георгий, прошу, если это сочтете возможным, семью (жена и старуха мать) и сына Серго, которого ты знаешь, не оставить без внимания».
Из записки генпрокурора Р.А. Руденко в Президиум ЦК КПСС от 12 октября 1953 года:
«Следствие по делу Берия и других заканчивается.
По этому делу привлечены в качестве обвиняемых Берия Л.П., Меркулов В.Н., Деканозов В.Г., Кобулов Б.З., Гоглидзе С.А., Влодзимирский Л.Е., Мешик П.Я…
Арестованы и привлечены к уголовной ответственности еще 44 соучастника Берия, дела в отношении которых выделены в отдельные производства».
* * *
Следствие длилось полгода. По «делу Берия» проходило шесть соратников главного обвиняемого: В.Н. Меркулов, бывший министр государственной безопасности, перед арестом – министр государственного контроля СССР; В.Г. Деканозов, бывший начальник одного из управлений НКВД СССР, перед арестом – министр внутренних дел Грузинской ССР; Б.З. Кобулов, бывший заместитель народного комиссара внутренних дел Грузинской ССР, позже заместитель министра государственной безопасности СССР, перед арестом – заместитель министра внутренних дел СССР; С.А. Гоглидзе, бывший народный комиссар внутренних дел Грузинской ССР, перед арестом – начальник одного из управлений МВД СССР; Л.Е. Влодзимирский, бывший начальник следственной части по особо важным делам МВД, и П.Я. Мешик, бывший начальник одного из управлений НКВД СССР, перед арестом – министр внутренних дел Украинской ССР.
18-23 декабря 1953 года все они предстали перед Специальным Судебным Присутствием Верховного суда СССР под председательством маршала Советского Союза И.С. Конева.
В приговоре, вынесенном Берия и его соратникам, значилось:
«Намереваясь использовать для захвата власти органы МВД, подсудимые Берия, Меркулов, Деканозов, Кобулов, Гоглидзе, Мешик и Влодзимирский противопоставляли Министерство внутренних дел Коммунистической партии и Советскому правительству…
Установлено, что, тщательно скрывая и маскируя свою преступную деятельность, подсудимый Берия и его соучастники совершали террористические расправы над людьми, со стороны которых они опасались разоблачений… Лично избивали и истязали арестованных невиновных людей, а также отдавали приказы о применении массовых избиений и истязаний арестованных подчиненными им работниками НКВД – МВД…»
Все обвиняемые были приговорены к смертной казни и в тот же день – 23 декабря 1953 года в 21 час 20 минут – расстреляны. Что до Берия, то прикончил его из личного оружия генерал-полковник П.Ф. Батицкий несколькими часами раньше.
* * *
В приговоре по «делу Берия» вслед за Лаврентием Павловичем и бывшим министром госбезопасности Меркуловым проходят армяне Деканозов и Кобулов (надо думать, по степени тяжести совершенных ими преступлений), возможно, самые верные подручные Берия.
О своем хозяине, разжалованном маршале Советского Союза Л.П. Берия, оба его любимчика на допросах отзывались отнюдь не лестно:
Владимир Деканозов: «Берия проявил себя во всем как карьерист, властный и злобный человек, его отличали вероломство и мстительность».
Богдан Кобулов: «Берия – карьерист, авантюрист и бонапартист».
А кем были они сами?
Деканозов В.Г.
Судьба свела Деканозова с Берия в бакинском подполье в 1919 году. Отныне они в связке: Берия – ведущий, Деканозов – ведомый. Ходили слухи, что в том же году они продались азербайджанским националистам – мусаватистам. В мае 1920-го Деканозов вступает в ряды РКП(б). В начале следующего года оба уже состоят в разведке 11-й армии красных. И опять Деканозов в подчинении у Берия. В Азербайджанской ЧК, куда втащил его Берия, занимавший должность замначальника секретно-оперативного отделения, Деканозова назначают уполномоченным отдела по борьбе с бандитизмом. Став зампредом Азербайджанской ЧК и начальником секретно-осведомительной части (СОЧ), Берия оформляет Деканозова к себе – секретарем СОЧ.
С ноября 1922-го Берия – зампред Грузинской ЧК, начальник СОЧ. Там же Деканозов – секретарь СОЧ. Дальше в том же порядке: Берия глава Закавказской ЧК, Деканозов у него в замах по работе с осведомителями.
В ноябре 1931-го Сталин назначает Берия первым секретарем ЦК КП Грузии. Не проходит и месяца, как Деканозов уже секретарь ЦК по транспорту. Еще через год Берия руководит всем Закавказьем, соответственно Деканозов у него в правительстве: контролирует транспорт, торговлю, снабжение, пищевую промышленность, распределение материальных и финансовых потоков.
В конце августа 1938-го Берия уже в Москве – первый замнаркома НКВД, начальник Главного управления Государственной безопасности (ГУГБ). Деканозов при нем – отвечает за работу внешней разведки. В ноябре того же года Берия, сменив Ежова, становится наркомом НКВД, Деканозов – замначальника ГУГБ. Теперь он руководит и внешней разведкой, и контрразведкой. 3 мая 1939-го, сместив все руководство Наркомата иностранных дел (НКИД), Сталин назначает председателя Совнаркома В.М. Молотова еще и наркомом иностранных дел, а Деканозова – его замом. Впервые за 20 лет Деканозов не подчиняется Берия непосредственно, но их отношения остаются, как прежде, доверительно-теплыми.
* * *
27 сентября 1940-го Гитлер заключил Тройственный пакт с Италией и Японией. Через неделю Деканозов, глава советской разведки, прибыв в Берлин в ранге замминистра иностранных дел, передает министру иностранных дел Германии Иоахиму фон Риббентропу, что Сталин готов присоединиться к «оси» Берлин – Рим – Токио.
Для обсуждения деталей будущего сотрудничества с «осью» Сталин направляет в Берлин делегацию, которая поездом прибывает туда 12 ноября. Кроме Молотова, остальные ее члены были представителями спецслужб – глава НКВД Берия, его зам Меркулов и Деканозов. Результаты переговоров Сталина удовлетворили, и 20 ноября он назначает Деканозова полномочным представителем СССР в Германии, сохранив за ним должность зама Молотова.
19 декабря 1940 года, вручая Адольфу Гитлеру верительные грамоты, Деканозов еще не знает, что днем раньше рейхсканцлер уже утвердил план «Барбаросса» и приказал подготовиться к нападению на СССР до 15 мая 1941 года.
Приняв верительные грамоты и поздоровавшись с полпредом, Гитлер предложил ему сесть. Спросил, прибыла ли с ним семья. Тот ответил, что в скором времени ожидает ее приезда…
Из записей В.Г. Деканозова:
«Гитлер сказал, что переговоры, которые происходили здесь с В.М. Молотовым, теперь, вероятно, будут продолжены в служебном порядке. Я сказал, как это угодно будет рейхсканцлеру, я всегда готов к переговорам…
Затем он спросил, происхожу ли я из той местности, где родился Сталин, знаком ли я со Сталиным издавна по совместной революционной работе. Я ответил, что родители мои происходят из той же местности Грузии, где родился Сталин, сам же я родился в Баку, совместную революционную работу в Грузии со Сталиным не вел, сказал, что мне 42 года, а тов. Сталину около 61 года.
Гитлер сказал, что я самый молодой посол в Берлине. В былые времена раньше 65 лет никто не становился послом, теперь все изменилось…
Затем Гитлер поинтересовался, имеется ли в Полпредстве бомбоубежище. Я ответил, что имеется плохое, по существу это простой подвал. Гитлер сказал, что может предоставить в мое распоряжение своего крупнейшего специалиста по этим вопросам – министра Тодта, строителя автострад в Германии. Я поблагодарил Гитлера…
Попрощавшись с Гитлером и Риббентропом, я выехал обратно в Полпредство.
Прием продолжался 35 минут».
В тот же день Деканозов представил Гитлеру своего советника Кобулова. Резидент внешней разведки НКВД генерал-майор Амаяк Кобулов работал «под крышей» полпредства.
В марте 1941 года Деканозов информирует Москву о возможном нападении фашистской Германии на СССР: «В середине января в Варшаву прибыли части четвертой армии из Франции, которые разместились в окрестностях Варшавы и ближе к границе… Ежедневно на восток идут поезда с вооружением (орудия, снаряды, автомашины и строительные материалы)». К письму Деканозов приложил немецко-русский разговорник, выпущенный для солдат вермахта, поясняя: «Есть данные, что такими книжечками снабжены все германские солдаты на германо-русской границе».
* * *
28 апреля 1941 года Гитлер, ткнув пальцем в меморандум, который предоставил ему посол Третьего рейха в СССР Вернер фон дер Шуленбург, в недоумении задал ему вопрос: «Что вы мне тут пишете, граф. Как я могу следовать вашей рекомендации, если Сталин уже принял решение напасть на меня?»
Справившись с волнением, фон Шуленбург ответил фюреру, что тот преувеличивает опасность и что он не верит, что Россия нападет на Германию. «Что вы меня уговариваете, граф», – ухмыльнулся Гитлер, и на том аудиенция была закончена.
На следующий день граф фон Шуленбург в полном смятении возвращался в Москву в полной уверенности, что главная его миссия – любой ценой предотвратить войну между Германией и СССР.
1 мая 1941 года в Москве произошло событие, которому и по сей день нет объяснения. На трибуне мавзолея Ленина рядом со Сталиным, по правую руку от него, стоял Владимир Деканозов, явно оттеснив ближайших соратников вождя. Те, имевшие партийный ранг члена Политбюро, появлялись на публике исключительно в том порядке, какой определил для них тов. Сталин.
Что бы это могло означать? Видимо, полпред Деканозов совершил нечто особо важное, и Сталин решил свою царскую милость показать открыто.
А может, готовил его к специальной миссии.
Не прошло и четырех дней, как фон Шуленбург пригласил Деканозова на завтрак в подмосковное Астафьево – в роскошный особняк резиденции германского посла.
Газета «Правда» 22 июня 1989 года приводит следующую фразу фон Шуленбурга (после неудавшегося 20 июля 1944 г. покушения на Гитлера тот был арестован, заключен в тюрьму, а в ноябре 1944 г. казнен через повешение) со ссылкой на тогдашнего члена Политбюро ЦК ВКП(б) Анастаса Микояна:
«Господин посол, может, этого еще не было в истории дипломатии, поскольку я собираюсь вам сообщить государственную тайну номер один: передайте господину Молотову, а он, надеюсь, проинформирует господина Сталина, что Гитлер принял решение 22 июня начать войну против СССР. Вы спросите, почему я это делаю? Я воспитан в духе Бисмарка, а он всегда был противником войны с Россией…»
22 июня 1941 года в 6 часов утра, выступая по радио из зала Бундесрата, рейхсминистр иностранных дел фон Риббентроп заявил в присутствии представителей немецкой и зарубежной прессы, что он принял посла Советского правительства Деканозова и оповестил его, что ввиду антигерманской политики Советского правительства и угрозы границам Германии, создаваемой огромным скоплением сил Красной Армии, правительство Рейха с сегодняшнего дня переходит к военным оборонительным мерам.
* * *
Доктор Пауль Отто Шмидт, переводчик министерства иностранных дел Германии, вспоминает: «Я никогда не видел Риббентропа столь возбужденным, как за пять минут до прибытия Деканозова. Он нервно ходил туда и обратно по своему кабинету, подобно загнанному в клетку зверю: Деканозова ввели в кабинет, и он, вероятно, ни о чем не догадываясь, некстати протянул Риббентропу руку…»
В ответ Риббентроп вручил Деканозову меморандум, копию которого в Москве посол фон Шуленбург почти в то же время зачитывал Молотову, поставив его в известность о том, что в данный момент немецкие войска предпринимают «военные контрмеры» на советской границе. Ошеломленный советский посол, по словам доктора Шмидта, «быстро взял себя в руки и выразил глубокое сожаление» по поводу такого оборота событий, возложив всю вину на Германию. Затем «он встал, небрежно поклонился и покинул комнату, не подав руки».
По иронии судьбы и Риббентроп, и Деканозов, два одиозных персонажа, невольно оказались причастными к началу едва ли не самой из кровопролитных войн в истории человечества. Плачевным был и конец обоих: первый был казнен по приговору Нюрнбергского трибунала, второй, как мы уже знаем, по «делу Берия».
* * *
Историки любят ссылаться на докладную записку Берия Сталину, которую он якобы подал ему 21 июня 1941 года:
«Я вновь настаиваю на отзыве и наказании нашего посла в Берлине Деканозова, который по-прежнему бомбардирует меня «дезами» о якобы готовящемся Гитлером нападении на СССР. Он сообщил, что это нападение начнется завтра… Начальник Разведуправления генерал-лейтенант Ф.И. Голиков жалуется на Деканозова и на своего подполковника Новобранца, который тоже врет, будто Гитлер сосредоточил 170 дивизий на нашей западной границе… Но я и мои люди, Иосиф Виссарионович, твердо помним Ваше мудрое предначертание: в 1941 г. Гитлер на нас не нападет!»
На то, что Берия побаивается Деканозова, которого Сталин слишком уж приблизил к себе, намеками говорит и писатель Юлиан Семенов в своей книге «Отчаяние»:
«Берия, понимая, что… Деканозов, хоть и предан ему, опасен тем еще, что начал свою политическую жизнь как брат одного из лидеров боевиков армянского «Дашнакцутюн»; оружием делился с Литвиновым и через него – с Камо и Кобой. Старец благоволит к нему, до сих пор называет так, как писали о брате в сводках охранки, – «Деканози»... Проклятье какое-то, никому нельзя верить, никому и ни при каких обстоятельствах...»
Кто знает, не мнение ли Берия повлияло на охлаждение вождя к Деканозову, которому Сталин еще в сентябре 1942 года поручил встретиться в Стокгольме с К. Шнурре, личным представителем Гитлера, относительно возможности заключения сепаратного мира с Германией. Тем не менее 14 июня 1943 года Сталин возвел Деканозова в ранг Чрезвычайного и Полномочного посла СССР.
Подпортил Деканозову карьеру его главный порок – увлечение слабым полом. Он имел неосторожность соблазнить дочь высокопоставленного деятеля, который был вхож к его шефу – Молотову. Сталин протеже своего покрывать не стал, но и опустить его не позволил: получив партийное взыскание, Деканозов в сентябре 1947-го был переведен на должность замначальника Главного управления советского имущества за границей (ГУСИМЗ) при Совете Министров СССР, которое возглавлял Меркулов. Это управление, ко всему прочему, занималось вывозом трофейного имущества, большей частью для высшего начальства, ввозя в СССР вагонами машины, картины, антиквариат и мебель из поверженной Германии.
Здесь уместно привести версию члена ВКП(б) с 1939 года Полукарпова о том, как Деканозов попал в немилость. В своем письме от 13 июля 1953 года он сообщает в ЦК КПСС: «Деканозов был уволен с работы из МИДа за морально-политическую неустойчивость», как он полагает, за недостатки его работы в подборе кадров.
С октября 1949-го по июнь 1952-го Деканозов занимает посты менее значимые – члена советской части Постоянной комиссии по внешнеэкономическим связям между СССР и Народной Республикой Болгария и члена Комитета по радиовещанию при Совете Министров СССР.
10 апреля 1953-го, после смерти Сталина, Берия доверяет Деканозову пост министра внутренних дел Грузинской ССР. Видимо, в знак старой дружбы. А уже 30 июня того же года тот был взят под арест.
* * *
Из протокола допроса Л.П. Берия от 27 июля 1953 года (допросы Берия вел лично генпрокурор Р.А. Руденко):
«Вопрос: Перейдя на работу в НКВД СССР в 1938 году, вы Деканозова снова взяли с собой?
Ответ: Да. Деканозова взял на работу в НКВД СССР на должность начальника или заместителя ИНО (Иностранного отдела. – М. и Г.М.).
Вопрос: Вы рекомендовали Деканозова на работу в НКИД?
Ответ: Нет, не рекомендовал.
Вопрос: Вернувшись в МВД СССР в 1953 году, вы снова взяли Деканозова в органы МВД? Вы его назначили министром внутренних дел Грузинской ССР?
Ответ: Да, взял. К этому времени Деканозов работал, кажется, в радиокомитете, на какой должности – не помню. Взял его потому, что считал толковым, грамотным человеком.
Вопрос: Объясните, почему вы последние тридцать лет использовали Деканозова там, где работали сами, и выдвигали его на ответственные должности? Разве он не доверенное ваше лицо?
Ответ: Не считаю его своим доверенным лицом. Деканозова с 1939 года, после его перехода на работу в МИД, по 1953 год я не встречал, за исключением отдельных официальных встреч на заседаниях и совещаниях.
Вопрос: Почему же при наличии такого длительного разрыва, как это вы утверждаете, вы с приходом на пост министра внутренних дел сразу вспомнили о Деканозове и поставили его на такой ответственный пост, как министр внутренних дел Грузии?
Ответ: Считая Деканозова сильнее Какучая (министра внутренних дел Грузии с 16.03 по 10.04.1953 г. – М. и Г.М.) как работника, я вошел с предложением о назначении Деканозова министром внутренних дел Грузии».
Из протокола допроса В.Н. Меркулова от 19 октября 1953 года (Меркулов был арестован 18 сентября 1953 г.):
«Вопрос: Вам зачитывается выписка из показаний Деканозова от 9 октября 1953 года:
«С назначением Берия на должность секретаря ЦК Компартии Грузии по инициативе Берия ряд работников органов ГПУ, в том числе я и Меркулов, были переведены на работу в ЦК. Меркулов уже тогда пользовался большим доверием Берия… При выездах Берия в командировки в Москву он всегда брал с собой Меркулова. Из лиц, которых приблизил к себе Берия в те годы, я не знаю более близкого к Берия человека, чем Меркулов. Берия даже называл его ласкательно «Меркулич». В 1938 году, с переездом Берия в Москву, он забрал с собой и Меркулова…»
Правильно показал Деканозов о ваших взаимоотношениях с Берия?
Ответ: Деканозов в основном показал правильно, но вношу следующие уточнения… Ласкательно «Меркулич» Берия называл не только меня, но и других: Кобулова – «Кобулич», Мамулова – «Мамулич».
* * *
Примечательно, что 29 мая 2000 года Военная коллегия Верховного суда (ВКВС) СССР, рассмотрев обращение родственников Деканозова с просьбой о реабилитации и ссылаясь на УК РСФСР в редакции 1926 года, вынесла определение – смертную казнь заменить на 25 лет лишения свободы и исключить «указание о применении к нему конфискации имущества». Но при этом Деканозов, как и Берия, Меркулов, Кобулов, Гоглидзе, Влодзимирский, Мешик, – реабилитации не подлежали.
* * *
О беседах с вдовой Деканозова рассказывает москвич Сергей Иоаннесян, экономист-международник:
«Я вспоминаю мои неоднократные встречи с женой Владимира Георгиевича Деканозова – Норой Тиграновной, семья которой после вынужденной ссылки в Казахстан, благодаря усилиям в том числе и моей бабушки, вернулась в Тбилиси. Я даже и не подозревал, что тете Норе в бытность ее женой посла в Германии, неоднократно на приемах целовал руку сам Адольф Гитлер…
Будучи близкой подругой бабушки, Нора Тиграновна Деканозова очень часто бывала у нас дома в Тбилиси… Нора Тиграновна рассказала, как в 1953 году арестовали ее мужа, который в то время находился на посту министра внутренних дел Грузии, жил в Тбилиси, а семья находилась в Москве. По ее словам, приехав в аэропорт для встречи, она в последний раз увидела Владимира Георгиевича через стеклянную дверь так называемого депутатского зала, когда на ее глазах к нему подошли двое в штатском, и он последовал за ними. В тридцатые годы у семьи Деканозовых была семикомнатная квартира на улице Мархлевского в Москве, две комнаты из которых были отданы бабушке, работавшей в те годы в Лечсанупре Кремля, и маме, поступившей в Московский медицинский институт. Я помню детей тети Норы: дядю Реджика, который, кстати, был в числе первых выпускников Московского института международных отношений, и тетю Нану, которая преподавала в Тбилисском Пушкинском институте…
Фон Риббентроп, с точки зрения Норы Тиграновны, был очень пунктуальным и аккуратным чиновником, от которого всегда исходил приятный запах одеколона, чего не скажешь о Гитлере: весь с растрепанными волосами, мысли которого, даже когда он здоровался, были далеко, и он думал о чем-то своем».
В отличие от Норы Тиграновны, ее муж обожал танцы и не упускал возможности покрутиться по залу со всеми дамами, присутствовавшими на приемах. Своего маленького росточка он не стеснялся вовсе, даже танцуя с рослой и стройной супругой фон Риббентропа. Ему не выпало лишь пройтись в туре вальса с Евой Браун.
Кобулов Б.З.
С 1931 года – на руководящих постах в Секретно-политическом отделе Главного политического управления (ГПУ) Грузии. В 1935 году был командирован в Персию для ведения разведывательной работы. С февраля 1936 года – начальник Экономического отдела УГБ НКВД ЗСФСР и управления НКВД Грузии.
К середине 1938-го он, уже в звании майора государственной безопасности (ГБ), занимал должность заместителя наркома внутренних дел Грузии. В 1937-1938 годах вместе с наркомом Гоглидзе вел заседания и подписывал протоколы «тройки». Только под его председательством «тройка» НКВД Грузии приговорила к расстрелу 1233 человека.
В сентябре 1938-го по приглашению Берия он перебирается в Москву, где получает звание старшего майора ГБ и возглавляет Секретно-политический отдел ГУГБ. Через три месяца, в декабре 1938-го, в звании комиссара ГБ 3-го ранга руководит Следственной частью НКВД, а в 1939-м становится начальником Главного экономического управление НКВД. В знак особого доверия Берия включает Богдана Кобулова в состав специально созданной по решению Политбюро от 5 марта 1940-го «тройки» НКВД для внесудебной расправы над польскими офицерами и гражданскими лицами.
В феврале 1941 года его выдвигают на должность заместителя наркома госбезопасности, а с июля, когда сливают наркоматы, он уже сидит в кресле заместителя наркома внутренних дел. С апреля 1943-го работает 1-м заместителем наркома госбезопасности СССР.
* * *
Из рассказа генерала госбезопасности Е.П. Питовранова:
«В министерстве многое изменилось: мы перестали работать до зари. Другой стала и сама обстановка… Берия был Хозяином, вокруг которого копошилась мелюзга. Даже своего ближайшего заместителя – Богдана Кобулова – он вызывал к себе не по телефону, а как секретаря, нажимая кнопку звонка. Тучный, огромный Богдан обрывал разговор на полуслове, вскакивал и бегом мчался к шефу.
Сам министр и люди из его окружения вели себя так, будто им дозволено все. Один из моих товарищей рассказывал мне характерную для того времени историю. Он принес на подпись Кобулову документ, который готовили к отправке в ЦК. Обычный – просим утвердить такого-то в должности. Подпись: «Заместитель министра внутренних дел Б. Кобулов». Богдан пробежал глазами бумагу и сказал: «Не пойдет. Переделать». Ошибок в документе не было. Что-то подправили, принесли снова. Та же история. То же и в третий раз. Наконец ребята догадались, что дело в подписи. Документ перепечатали в четвертый раз, и подпись там стояла: «Б. Кобулов».
– Теперь правильно, – сказал Богдан, – в ЦК и так знают, кто такой Кобулов».
* * *
В феврале 1943-го Кобулову было присвоено звание комиссара ГБ 2-го ранга. В 1944-м высшие награды страны на него, можно сказать, посыпались: в начале года за операцию по депортации чеченцев и ингушей он получает орден Суворова I степени. За очистку Крымской АССР от «антисоветских элементов» – крымских татар, болгар, греков, исламизированных армян-амшенов – и выселение «немецких ставленников» из Кабардино-Балкарии 15 июля удостаивается ордена Красного Знамени, а за выселение турок и курдов – ордена Отечественной войны I степени. В июле 1945-го Кобулова производят в генерал-полковники.
30 ноября 1945-го, неожиданно для Кобулова, карьера его делает резкий скачок: Берия с Маленковым, без объяснения причин, объявляют ему, что он снят с должности. Утром следующего дня он пишет слезное письмо Сталину, клятвенно заверяя вождя в личной преданности. И тот позволяет ему баллотироваться и быть избранным в феврале 1946-го в Верховный Совет СССР 2-го созыва с указанием должности – 1-й замнаркома ГБ, которую он уже не занимал.
Находившегося в «распоряжении ЦК ВКП(б)» Богдана Кобулова наконец пристраивают. Теперь он заместитель начальника Главного управления советского имущества за границей (ГУСИМЗ) по контролю за советскими предприятиями в Германии. Несмотря на временную опалу, Богдан Кобулов оставался политически заметной фигурой. На XIX съезде партии (1952 г.) избирался членом ЦК, был депутатом Верховного Совета СССР.
В марте 1953 года Богдан Кобулов взлетает на самый верх иерархии Лубянки. Оставив свой пост в ГДР, благодаря Берия он возвращается в Союз в ранге, ни много ни мало, 1-го заместителя министра объединенного МВД.
4 апреля Берия подписывает беспрецедентный по своей сути приказ – «О запрещении применения к арестованным каких-либо мер принуждения и физического воздействия», в котором осуждались «жестокое избиение арестованных, круглосуточное применение наручников на вывернутые за спину руки… длительное лишение сна, заключение арестованных в раздетом виде в холодный карцер». Приказ вышел за подписью министра, но готовил его Богдан Кобулов.
Берия имел трех первых замов: Круглова, Серова и Кобулова. Круглов, «главный милиционер» страны, к делам госбезопасности не был причастен. Второй, судя по биографии и дальнейшей карьере – человек Хрущева (до войны Серов работал на Украине, после 1953 г. круто пошел в гору, став председателем КГБ республики). Он, в принципе, мог попытаться нейтрализовать МВД. Но для этого ему надо было любой ценой избавиться от Кобулова, самого опасного после Берия для Хрущева и Маленкова человека.
27 июня 1953-го в здании ЦК КПСС на Старой площади, куда Богдан Кобулов был вызван для обсуждения вопроса о кадровых назначениях, его, что говорится, взяли под белы ручки. Он был в неведении, что Берия арестован и сам он снят со всех постов. В свою квартиру в доме 2 на улице Серафимовича, известном как дом на Набережной, он больше не вернулся, как не вернется туда и его жена: после вынесения мужу смертного приговора она была арестована и сослана.
* * *
На допросе от 8 июля 1953 года Б.А. Людвигов, бывший начальник секретариата Берия, сказал, что Богдан Кобулов, «воспитанник Берия, был наиболее предан ему, беспрекословно выполнял все его требования и распоряжения», добавив, что «Берия верил ему, не сомневаясь в его преданности», уверенный в том, что «вполне может положиться на него».
В.Н. Меркулов 23 июля 1953 года в письме Н.С. Хрущеву и Г.М. Маленкову сообщал:
«Берия, вероятно, был недоволен своим назначением в конце 1938 года к Ежову заместителем наркома внутренних дел СССР… Вскоре Берия выписал из Тбилиси ряд работников: Кобулова, Мамулова, Деканозова, Шария… В Москве он приблизил к себе Кобулова и именно с ним часто по окончании ночной работы уезжал домой или на дачу… Берия в свои поездки во время войны брал с собой обычно Кобулова».
На допросе 27 июля 1953 года Л.П. Берия отвечает на вопросы коротко:
«Вопрос: В 1938 году вы ходатайствовали о переводе Кобулова из Грузии в Москву и рекомендовали его на работу в НКВД СССР?
Ответ: Я взял с собой Кобулова Б.З. на работу в НКВД СССР… Я его взял с собой как толкового и способного работника.
Вопрос: Вы были осведомлены, что в 1945 году по решению ЦК партии Кобулов был освобожден от работы в чекистских органах как скомпрометировавший себя?
Ответ: Я знал, что Кобулов был освобожден от работы и назначен начальником Управления советским имуществом в ГДР. О наличии компрометирующих материалов на Кобулова мне не было известно.
Вопрос: В 1953 году вы снова взяли Кобулова на должность вашего первого заместителя, еще до утверждения его в ЦК партии?
Ответ: Да, я в 1953 году предложил Кобулова на должность одного из первых заместителей министра внутренних дел СССР.
Вопрос: Признаете ли вы, что Кобулов являлся вашим приближенным и доверенным человеком?
Ответ: Нет, не признаю.
Вопрос: Вам оглашается выдержка из показаний Мамулова от 21.VII.1953 года:
«Кобулов Богдан являлся наиболее близким приближенным и, я бы сказал, доверенным лицом Берия… У Берия Кобулов пользовался неограниченным доверием…»
Об этом показывают Людвигов, Деканозов и другие. Вы признаете это?
Ответ: Они сильно ошибаются. Заявляю, что за время его почти семилетней работы в Германии я видел его всего не более двух раз и то накоротке.
Вопрос: Вы подарили Кобулову Б. именные часы с надписью: «Дорогому Бахшо от Нины и Лаврентия»?
Ответ: Да, подарил.
Вопрос: Разве это не свидетельствует о близких отношениях с Кобуловым?
Ответ: Я не считаю это большой близостью.
Вопрос: Вы признаете, что неоднократно получали от Кобулова личные посылки из-за границы?
Ответ: Кажется, два раза Кобулов присылал мне материалы на костюмы дамские и мужские, бельевой материал, детские вещи из Берлина. Утверждаю, что я за все это с ним рассчитался через Суханова (был у меня такой порученец)…»
* * *
На допросе 11 августа 1953 года Б.З. Кобулов показывает:
«Особого внимания заслуживает вероломство и мстительность, проявленные Берия в отношении некоторых неугодных ему лиц в период массовых репрессий вражеских элементов в 1936-1938 гг., с которыми он расправился, используя этот момент. Я имею в виду дело Папулия Орджоникидзе – брата Серго Орджоникидзе (С. Орджоникидзе, нарком тяжелой промышленности СССР, покончил жизнь самоубийством 18.02.1937 г. – М. и Г.М.). В Грузии широко было известно, что Папулия Орджоникидзе был человеком болтливым, и на организацию какой-либо серьезной вражеской работы не был способен. Это не могло не быть известно и Берия. Тем не менее, по его указанию Папулия Орджоникидзе был арестован и расстрелян. Этот факт сам по себе наглядно свидетельствует об отношении Берия к Серго Орджоникидзе и далеко идущих замыслах Берия…
После смерти И.В. Сталина вероломство Берия проявилось во всю ширь… По всему чувствовалось, что у Берия в отношении И.В. Сталина сказывается какая-то злоба, да и не только к нему, но даже к его детям. Когда по делу Василия Сталина стало известно, что тот помышляет встретиться с иностранцами и рассказать им о своем положении после разжалования, Берия приказал мне установить оперативную технику также за Светланой».
Скорее всего, для слежки.
По эпизоду с братьями Орджоникидзе в приговоре по «делу Берия», сказано:
«Судом установлено, что подсудимый Берия с помощью подсудимых Кобулова и Гоглидзе на протяжении ряда лет вел злобную интриганскую борьбу против выдающегося деятеля Коммунистической партии и Советского государства – Серго Орджоникидзе, видя в нем человека, являвшегося препятствием к осуществлению вражеских замыслов заговорщиков. Как судом установлено, С. Орджоникидзе питал политическое недоверие к Берия. После смерти С. Орджоникидзе заговорщики продолжали мстить членам его семьи.
Так, подсудимыми Кобуловым и Гоглидзе были арестованы, ложно обвинены в контрреволюционных преступлениях, а затем расстреляны по решению «особой тройки» под председательством Гоглидзе брат С. Орджоникидзе – Папулия Орджоникидзе и жена последнего – Нина Орджоникидзе».
* * *
30 апреля 1954 года вышло Постановление ЦК КПСС о членах семей и родственниках осужденных врагов народа, согласно которому им запрещалось «проживать в городах Москве, Ленинграде, Тбилиси и других режимных городах и местностях Советского Союза, а также на территории Кавказа и Закавказья».
В прилагаемом к Постановлению списке значились и члены семей, а также близкие родственники В.Г. Деканозова и Б.З. Кобулова:
«Деканозова Нора Тиграновна, жена Деканозова, 1906 года рождения, проживает в г. Москве, не работает;
Деканозов Реджинальд Владимирович, сын, 1927 г. р., проживает в г. Москве, не работает;
Деканозова Циала Петровна, жена сына Деканозова, она же дочь арестованного Шария, проживает в г. Москве, студентка 3-го курса Московского государственного университета;
Арутюнова Варвара Мартыновна, мать жены Деканозова, 1887 г. р., проживает в г. Тбилиси, не работает;
Кобулова Анна Ивановна, жена Богдана Кобулова, 1899 г. р., проживает в г. Москве, не работает;
Кобулова Осана Погосовна, мать Кобулова, 1885 г. р., проживает в г. Тбилиси, не работает;
Кобулова Светлана Богдановна, дочь Кобулова, проживает в г. Москве, не работает;
Кобулова Наталия Захарьевна, сестра Кобулова, 1912 г. р., проживает в г. Тбилиси, не работает».
Комментариев нет:
Отправить комментарий