среда, 1 июня 2011 г.

Подполковник Павел Юрин – портрет на фоне "Большого террора"

Вера Васильева
31.05.2011 

 5 января 1938 года в Рязани был расстрелян Павел Семенович Юрин - выходец из крестьян, бывший подполковник 10-го Гренадерского полка Российской императорской армии. К высшей мере наказания он был приговорен Тройкой УНКВД по Рязанской области за, якобы, участие в неком "офицерском заговоре" (по статьям 58-10 и 11). Всего в рамках этого уголовного дела осудили 19 и расстреляли 18 человек. А в 1957 году расследование установило: дело о "заговоре" было полностью сфальсифицировано сотрудниками НКВД.



Российское общество "Мемориал" ведет работу по созданию электронной базы данных о жертвах политических репрессий. Невинно осужденные в советскую эпоху - замученные пытками, расстрелянные, сосланные в таёжные поселки, этапированные лагеря, умершие там от невыносимых условий жизни - это миллионы имен. Но за сухими цифрами статистики, за каждой позицией списка, скрывается судьба человека, уникальная и неповторимая. Сегодняшний рассказ - об одной из таких историй XX века.
5 января 1938 года в Рязани был расстрелян Павел Семенович Юрин - выходец из крестьян, бывший подполковник 10-го Гренадерского полка Российской императорской армии. К высшей мере наказания он был приговорен Тройкой УНКВД по Рязанской области за, якобы, участие в неком "офицерском заговоре" (по статьям 58-10 и 11). Всего в рамках этого уголовного дела осудили 19 и расстреляли 18 человек.
А в 1957 году расследование установило: дело о "заговоре" было полностью сфальсифицировано сотрудниками НКВД.


Корреспондент интернет-портала "Права человека в России" (HRO.org) Вера Васильева по просьбе Рязанского "Мемориала" встретилась с внучкой Павла Юрина - москвичкой Еленой Николаевной Юриной.


Гренадер, орденоносец, живописец, журналист…


- "Мой дед Павел Семенович Юрин родился 12 февраля 1877 года в селе Починки Егорьевского уезда Рязанской губернии. Окончил курс в железнодорожном техническом училище, полный курс в Казанском пехотном юнкерском училище по 1-му разряду."
У Елены Николаевны сохранился похвальный лист, выданный ее деду в 1897 году педагогическим совещанием Тульского технического железнодорожного училища, когда он учился во втором классе - "в награду за отличные успехи и поведение", как указано в этом документе.
"Родные говорили, что ему одному из детей такое образование отец дал", - отмечает Елена Николаевна. Сведения о службе деда в армии Елена Николаевна получила из послужного списка, присланного из военно-исторического архива (РГВИА).
2 июля 1898 года Павел Юрин поступил на службу в 10-й Гренадерский Малороссийский полк вольноопределяющимся 2-го разряда.

Павел Юрин
Павел Юрин.


Военная карьера складывалась стремительно. С 28 июля 1901 года - подпрапорщик. 14 ноября 1901 года произведен в подпоручики с переводом в 16-й пехотный Ладожский полк. 8 мая 1903 года возвращен в 10-й Гренадерский полк. 16 мая назначен казначеем этого полка. Затем, последовательно, - поручик, штабс-капитан, помощник начальника хозяйственной части полка, командир роты.
1 августа 1914 года началась Первая мировая война. Полк отправляется на фронт. Павел Семенович активно участвует в боевых действиях. В начале 1915 года он капитан, а через год - подполковник и командир батальона.
"Родные знали, что дед был награжден Орденом святого Георгия, но никаких доказательств у меня не было, и как же я была и удивлена и обрадована, прочитав в послужном списке:
"Высочайшим приказом от 13 ноября 1916 года подполковник 10-го Гренадерского Малороссийского генерал-фельдмаршала графа Румянцева-Задунайского полка Павел Юрин был награжден орденом святого Георгия 4-й степени - за то, "что, будучи в чине капитана в ночь с 8 на 9 декабря 1914 года в бою на реке Нид 2-й батальон названного полка под командой полковника Юрина, во исполнение данной ему задачи (овладеть деревней Клишов), под сильным оружейным и пулеметным огнем, бросился впереди своего батальона, увлек за собой людей, выбил австрийцев из двух рядов окопов и ворвался в деревню Клишов, которой овладел штыковым ударом. В результате захватил в в Клишов 16 офицеров, 676 австрийцев и 1 пулемет. После падения деревни Клишов противник вынужден был отойти за реку Ниду, что обеспечило дальнейший успех нашим войскам."
Ранее, 1 июня 1915 года Павел Юрин был награжден за храбрость георгиевским оружием - за то, "что в бою 12 октября 1914 года, по выбытии из строя командира батальона, принял батальон в командование, занял с боя прорыв между деревней Пайенков и шоссе на Радом и тем самым установил связь с соседним полком, удержал эту позицию под сильным и губительным огнем противника и утром 13 октября, перейдя по собственному почину в атаку, увлек за собою другие части и штыками выбил неприятеля из целого ряда окопов и леса".
Послужной список свидетельствует, что Павел Семенович Юрин был также награжден орденами: святого Владимира 4-й степени, святой Анны - 2-й, 3-й и 4-й степени и святого Станислава 2-й степени.
На вопрос о том, где эти награды теперь, Елена Николаевна отвечает: "Александр, мой двоюродный брат, говорил, что он их видел в 1950-х годах, возможно, их прятали при аресте и после, но сейчас их судьба неизвестна".
19 сентября 1916 года Павел Юрин был серьезно ранен в голову и контужен осколком артиллерийского снаряда. По этой причине он был эвакуирован с фронта.
8 декабря 1916 года - отправлен для климатического лечения в Кисловодск, где пробыл до апреля 1917 года.
Примечательно, что Павел Семенович был не только храбрым и талантливым военным, но и историком, летописцем своего полка. Им была составлена "Хроника 10 Гренадёрского полка" c 1756-го по 1909 год, которая была напечатана в 1912 году и находится в архиве города Владимира.

Полковой нагрудный знак
Полковой нагрудный знак

В газете "Старый владимирец" в августе1916 года вышел в свет цикл статей Павла Юрина под общим заголовком "Наши герои - Малороссийские гренадеры". Описывая в этих публикациях судьбы и подвиги солдат, о собственных, судя по всему, немалых заслугах подполковник умолчал.
Талантлив Павел Юрин был и в живописи. У Елены Николаевны сохранились некоторые его картины, исполненные в разных жанрах - пейзаж, портрет. По словам внучки, ее дед рисовал с натуры и делал копии с картин других авторов. Подтверждением последнего служат разграфленные открытки и иллюстрации в книгах, тоже оставшиеся у Елены Николаевны от Павла Семеновича.

Картина Павла Юрина. 1910.
Картина Павла Юрина. 1910.

Павел Юрин женился на дворянке, дочери полковника, Надежде Сергеевне Десницкой, которая подарила ему шестерых детей: Константина - 1902 года рождения, Ксению - 1904 года, Наталью - 1906 года, Валентину - 1908 года, Анну - 1910 года, и Николая - 1913 года. Николай Павлович Юрин - это отец Елены Николаевны.
Все дети родились в городе Владимире. Собственного дома там у семьи не было, приходилось снимать жилье, что, конечно, с шестью детьми на руках было неудобно. Между тем у родителей Надежды Сергеевны Десницкой, жены Павла Семеновича, было в деревне Желтухино вблизи города Скопина Рязанской губернии небольшое имение, доставшееся им по наследству. Решили перебраться поближе к ним. На скопленные в ходе военной службы деньги Павел Юрин приобрел в Скопине дом - №24 по улице Мясницкая.
По словам Елены Николаевны, когда Павел Семенович в 1919 году перевозил на новое место жительства вещи, его арестовали в Москве. Но тогда заключение обошлось без серьезных последствий: вскоре его освободили.

Строители моста через реку Верда у Скопина. Третий слева в нижнем ряду - Павел Юрин.
Строители моста через реку Верда у Скопина. Третий слева в нижнем ряду - Павел Юрин.


Офицерский "заговор" скопинского масштаба

Николай Павлович Юрин пытался наводить справки о своем сгинувшем в сталинской мясорубке отце, о судьбе которого родные ничего не знали. В семье даже бытовала легенда, будто бы отец умер в заключении в Тобольске.
Но выяснилось, что история бывшего подполковника Юрина сложилась совсем иначе. И это стало для его близких сильнейшим потрясением.
"Отец не хотел верить, что дедушка расстрелян, сильно переживал. Тобольскую версию он принимал с бОльшим спокойствием".
Важные сведения о Павле Семеновиче Юрине его внучке удалось обнаружить во Владимире.
" - Каким образом? Мне необходимо было свидетельство о рождении моего отца. Вот я и начала поиск в архиве города Владимира. Сначала в архиве я ничего примечательного не обнаружила и пошла в библиотеку. Там мне попались очень интересные газетные публикации - современных исследователей Суслиной и Соловьева - о событиях Первой мировой войны. Эти материалы объединены под названием "Забытая" война, прошедшая через судьбы владимирцев". И в них есть упоминание Павла Юрина, как историка полка.
Вернувшись в архив, я попросила сотрудников найти и скопировать все эти материалы для меня. Нашлась в архиве "Хроника 10-го Гренадерского Малороссийского генерал-фельдмаршала графа Румянцева-Задунайского полка", составленная Павлом Семеновичем Юриным, а также его публикации августа 1916 года о судьбах солдат-героев.
Кроме 10-го Гренадерского, во Владимире стоял еще один полк - 9-й Сибирский. При полках кроме, полковых церквей, были музей и библиотека".
Постепенно выяснение судьбы деда и истории семьи в целом настолько захватило Елену Николаевну, что стало едва ли не делом ее жизни.
"Я запросила дело моего деда в ФСБ, оно было прислано в столичное архивное подразделение этой службы из архива рязанского управления, и я знакомилась с ним в течение двух месяцев. Дело 4-х томное, групповое, с 21 обвиняемым, все жители города Скопина, большинство - бывшие офицеры Зарайского полка".
По словам Елены Николаевны, из дела следует, что в Красной армии Павел Юрин служил недолго (около трех месяцев), в боевых действиях не участвовал. Занимал должность в военкомате, выполнял техническую работу. Потом был снят с воинского учета по возрасту.
Впоследствии Павел Юрин работал в строительстве. В семейном альбоме сохранилось фото Павла Семеновича, сделанное при строительстве моста через реку Вёрда (1929 года) около Скопина.

Павел Юрин - один из руководителей строительства моста через р.Верда у Скопина.
Павел Юрин - один из руководителей строительства моста через р.Верда у Скопина.

В Скопине, куда переехала семья Павла Семеновича и Надежды Сергеевны, стоял Зарайский полк. "И он, естественно, знакомится с офицерами, при встречах они обмениваются новостями, обсуждают разные события ", - пояснила Елена Николаевна.
Именно эти связи и стали основанием для предъявления Павлу Юрину обвинений в участии в "офицерском заговоре".

Офицеры Зарайского полка в годы Первой Мировой войны.
Офицеры Зарайского полка в годы Первой Мировой войны.

"В управление НКВД по Рязанской области поступили сведения, что в Скопинском районе Рязанской области существует группа бывших офицеров царской армии, которая ведет антисоветскую деятельность против Советской власти", - утверждается в обвинительном заключении.
Елена Николаевна обращает особое внимание на некоторых фигурантов этого дела.
"Владимир Грацианский, сын священника, бывший поручик. Он к Зарайскому полку не имел никакого отношения. А Леонид Орехов вовсе не имел отношения к армии, зато его отец - полковник Зарайского полка. Отца не арестовали, а сына Леонида и зятя - Филарета Грико - расстреляли".
Когда Павла Юрина арестовали, ему уже исполнилось 60 лет, у него было трое внуков.
"Зачем трогать старого уже человека?" - возмущается Елена Николаевна.
Припомнили Павлу Юрину (работал начальником техотдела) проблемы со строительством стекольного комбината в Скопине, где строящиеся здания давали трещины, в чем усмотрели вредительство. А в действительности случилось это потому, что будучи заложенным в строгом соответствии с генпланом, здание одним углом попало на временный колодец, и это дало неравномерную осадку здания.
Как вспоминает Елена Николаевна, ее отец считал, что преследование Павла Юрина могло иметь под собой, помимо прочего, и "около церковный" аспект.
"В Скопине тогда появились "обновленцы", новое религиозное объединение, которое в противовес традиционной Церкви поощрялось властями. У них мог быть конфликт с приверженцами традиционной Церкви. А дед был очень религиозным человеком. Он был старостой церкви".

Павел Юрин. Одна из последних фотографий.
Павел Юрин. Одна из последних фотографий.

Здесь уместно напомнить, что Большой террор был развернут по решению Политбюро ЦК ВКП(б) от 2 июля 1937 года, и начало операции с 5 августа 1937 было определено оперативным приказом наркома НКВД СССР от 30 июля 1937 года. В оперативном приказе наркома Ежова был изложен механизм "спецопераций" НКВД. Главным инструментом Большого террора стали Особые Тройки Управлений НКВД, устанавливались количественные "лимиты" по "посадкам" и казням для каждого региона.
Поэтому вполне возможно, что Павла Юрина и других арестовали, а затем расстреляли - в рамках выполнения "регионального плана".
Арест произошел 7 августа 1937 года.
"При этом присутствовали тетя Аня - она уже была замужем, но, видимо, на лето домой приехала - и тетя Наташа, которая жила с родителями", - рассказывает Елена Николаевна.
В ходе обыска никаких "вещдоков" не обнаружили. Изъяли личные письма, которые Павел Юрин получал от своего друга по полку из Владимира.
В анкете арестованного, в частности, указано: "место службы - проектное бюро Московского силикатного треста, техник проектировщик". Отметили "органы" и тот факт, что у Юрина есть "собственный дом", и что он "беспартийный".
В постановлении об аресте говорится: "враждебно настроен к Советской власти и Партии, проводил контрреволюционную повстанческую деятельность".
Там же Павел Юрин назван "полковником царской армии" (вместо подполковника) и "дворянином" - возможно, из-за социального происхождения жены.
В глазах НКВД характеристики криминальные.
Если почитать протоколы допросов, то можно увидеть, что проходили они 8-го, 13 августа, 16-го и 23 сентября 1937 года. Начиная с 13 октября - интенсивные допросы и 14 октября очная ставка, на которой Павел Юрин отвергает все обвинения.
С 15 ноября начались допросы в Рязани, куда арестованные были этапированы из Скопина 2 ноября 1937 года. Следователи УНКВД решают, что можно расширить дело, арестовать еще кого-нибудь, заставить дать признательные показания. На допросе 15 ноября Юрин вновь не признает обвинений. Только 16-го им удается получить его "признательные показания".
"Он очень долго ничего не признавал. В конце они добили его каким-то образом, заставили. Но он называет людей, один из которых уже давно сидел, другой - давно уехал из Скопина. Старался говорить так, чтобы никому не навредить", - рассказывает Елена Николаевна.
"У меня было ощущение, когда я читала протоколы допросов, что просто слышу их голоса. Голос следователя и голос обвиняемого", - делится переживаниями Елена Николаевна.


О том, каким образом Павла Семеновича Юрина заставили "признаваться", догадаться нетрудно. О способах воздействия красноречиво свидетельствует письмо осужденного Бегичева (приведенное в деле о реабилитации), которое в 1939 году из лагеря чудом добралось до родных заключенного. Скорее всего, оно было выброшено отправителем из вагона во время очередного этапа, а впоследствии подобрано чьей-то заботливой рукой и выслано по назначению.
Обвиненный в принадлежности к "контрреволюционной эсеровской организации, существовавшей в Скопине", Бегичев 29 мая 1938 года был приговорен к 8 годам исправительно-трудовых лагерей, где и умер в 1943 году.
В письме к родственникам он писал:
"Теперь я расскажу о себе. При аресте мне уже в Рязани объяснили, что я обвиняюсь в том, что состоял участником контрреволюционной фашистской, эсерско-меньшевистской, военно-повстанческой организации в Скопине (ей-богу, не вру).
Я сначала думал, что это какая-то злая шутка. Но затем мне дали понять, что если я не подпишу мои "чистосердечные признания", то будут арестованы мать и ты, а меня все равно заставят подписать. Я увидел, что это не шутка, т. к. перед глазами прошли целый ряд забитых и замученных пытками, которые не выдержав истязаний, перед которыми бледнеет испанская инквизиция, все в конце концов подписывали, причем, как правило, те, которые не подписывали - получили 10 лет, а прочие по 8 лет.
Я, учитывая все это, подписал всю ту невероятную чепуху, которую сфабриковал следователь, почему и избежал побоев и издевательств, и имел передачи и свидания…
Так Рязанское УНКВД фабриковало "врагов народа".
У Павла Семеновича Юрина свиданий и передач не было. Только один раз, в декабре 1937 года, разрешили привезти в Рязань теплые вещи. Но дошли ли они до заключенного - неизвестно.
Елена Николаевна показывает копию выписки из протокола Тройки при УНКВД по Рязанской области от 10 декабря 1937 года. "Слушали - постановили… Юрина Павла Семеновича РАССТРЕЛЯТЬ".
Ни судебного следствия с участием процессуальных сторон, ни фамилий "судей". Только подпись секретаря, да и та неразборчива.


Сегодня мы знаем - эти смертные приговоры в области в 1937-м выносили: начальник Рязанского УНКВД С.Я. Вершинин, председатель организационного бюро ЦК ВКП(б) по Рязанской области С.Н.Тарасов, областной прокурор В.Е.Зайцев.
Приговор привели в исполнение 5 января 1938 года. Точнее, в ночь на это число, потому что в выписке из акта употреблена формулировка "на 5 января".
"Отвратительные такие бумажки… Они желтые, тоненькие, как папиросная бумага, почти все заранее отпечатано, только имена казненных вписывали от руки", - комментирует Елена Николаевна.

Вина без доказательств


20 сентября 1957 года состоялось заседание Президиума Рязанского областного суда по делу "участниках заговора" в Скопине.
По итогам разбирательства судебная инстанция постановила: постановление Тройки при УНКВД по Рязанской области в отношении всех 19 фигурантов "прекратить за недоказанностью состава преступления".
Вот только отнятые жизни уже вернуть нельзя...
Способны мы хотя бы сохранить память о невинных жертвах и сделать должные выводы из уроков, которые нам преподает нам история нашей страны?

Внучка продолжит поиск


Дети-Юрины продали дом в Скопине и построили в Кузьминках под Москвой жилье, в котором до своей смерти в 1970 году жила Надежда Сергеевна.
"Любимая наша бабушка. Она никогда не говорила о своем муже, наверно, это была для нее незаживающая рана. Она была центром семьи. На семейные праздники съезжались дети и внуки", - вспоминает Елена Николаевна.
Судьба детей Павла Семеновича и Надежды Сергеевны Юриных сложилась по-разному. Константин - инженер, имел троих детей; Ксения умерла 16 лет от чахотки; Наталья работала стеклографом, ухаживала за матерью, помогала сестрам; Валентина - детский врач, двое детей; Анна- экономист, один сын- детский врач; Николай - инженер, строитель, дочь- учитель, программист.
Елена Николаевна вместе с сыном Алексеем посетила по приглашению рязанского "Мемориала" место, где, по-видимому, покоятся расстреляные участники "скопинского офицерского дела" - двор Старообрядческой Церкви на Скорбященском кладбище Рязани, где зимой 1937-1938-го чекисты тайно захоранивали казненных ( https://picasaweb.google.com/hro.org/WallOfRemembranceOfRepressionInRyazan# [4] ).
"5 января мы отслужили в храме панихиду по моему убитому дедушке и всем принявшим вместе с ним смерть. Я очень благодарна Рязанскому обществу "Мемориал" за внимание к истории скопинских офицеров. Думаю, что мы многое еще узнаем, ведь, как известно, "рукописи не горят". Я в этом убедилась, пока занималась историей семьи. Я обязательно продолжу поиск".


Москва-Рязань-Скопин

Впервые материал опубликован Рязанским "Мемориалом" в региональном выпуске "Новой газеты" №20 от 26 мая 2011 года



Ссылка: Подполковник Павел Юрин – портрет на фоне "Большого террора" - Права человека в России (http://www.hro.org)

Комментариев нет:

Отправить комментарий